Владимир Кучкин - Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв.

ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 60.

Там же, т. 1, стб. 528; Насонов А.Н . Летописный свод…, с. 298.

ПСРЛ, т. 5, с. 216; т. 4, ч. 1, вып. 1, с. 257; т. 1, стб. 530.

Экземплярский А.В. Указ. соч., т. 2, с. 37.

Там же, с. 36–37.

ДДГ, № 12, с. 34.

ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 96.

ДДГ, № 12, с. 34. Углич был выделен четвертому сыну Дмитрия Донского, Петру.

Согласно родословному преданию, г. Романов был основан ярославским князем Романом Васильевичем: «той Романов городок поставил». — БАН, 17.15.19, л. 256об.

Романов (по-видимому, именно Романов на Волге) уже упоминается в известном списке «А се имена всѣм градом Рускым, далним и ближним» (НПЛ, с. 477). Список составлен в 1394–1396 гг. и в качестве приложения входил, вероятно, уже в свод 1409 г. митрополита Киприана ( Наумов Е.П. К истории летописного «Списка русских городов дальних и ближних». — В кн.: Летописи и хроники. М., 1974, с. 157, 163). Следствием недосмотра является мнение, будто Романов в названном Списке не упоминается ( Сахаров А.М. Города Северо-Восточной Руси XIV–XV веков. М., 1959, с. 57).

ПСРЛ, т. 1, стб. 530; Насонов А.Н. Летописный свод…, с. 300. В последнем источнике известие о смерти Давыда Ярославского ошибочно повторено еще под 6821 г. (Там же, с. 299).

В одном из древнейших родословцев сказано, что Михаил «сел на уделе на Молозе» (БАН, 17.15.19, л. 256об.)

Экземплярский А.В . Указ. соч., т. 2, с. 84, 88–89, 102.

ГИМ, Синод., № 667. Текст издан Н.И. Новиковым. — Древняя российская вифлиофика. 2-е изд. М., 1788, ч. 6, с. 420–506. Следует иметь в виду, что записи синодика, содержащие княжеские прозвища, сделаны не ранее 20-х годов XVI в. Ср.: ГИМ, Синод., № 667, л. 62 (упоминание князя Ивана Даниловича Пенкова).

Никаких намеков на княжение Константина Федоровича в источниках нет ( Экземплярский А.В. Указ. соч., т. 2, с. 84). Предположение А.И. Марковича о правлении Константина в Ярославле не может быть подкреплено фактами ( Маркович А.И. Ярославские князья в Московском государстве. — В кн.: Труды VII Археологического съезда. М., 1891, т. 2, с. 83).

НПЛ, с. 351; ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 54.

ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 53.

При описании событий 1339 г. Иван Калита назван «тестем» Василия Ярославского (НПЛ, с. 350. О дате см.: Бережков Н.Г. Указ. соч., с. 293). Имя жены Василия Давыдовича, очевидно дочери Калиты, приводится в летописном известии 1342 г., сообщающем о ее смерти: «преставися княгиня Овдотья Васильева Давыдовичя, князя Ярославского» (ПСРЛ, т. 18, с. 94).

НПЛ, с. 350.

ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 52. В.А. Водов пишет о совместной поездке в Орду противников Москвы Александра Тверского, Василия Ярославского и Романа Белозерского, но источники, на которые он ссылается, разделяют поездки тверского князя и ярославского с белозерским ( Vodoff V. A propos des «achats» (kupli) d'Ivan 1-er de Moscou. - Journal des savants. P., 1974, N 2, P.109).

НПЛ, с. 352. А.В. Экземплярский полагал, вероятно под впечатлением свидетельств родословных книг о княжении Михаила на уделе в Мологе, что данное новгородское летописное известие имеет в виду не князя Михаила Давыдовича, сына Давыда Федоровича, а некоего боярина Михаила Давидовича, посланного великим князем в Торжок ( Экземплярский А.В. Указ. соч., т. 2, с. 104, примеч. 310). Но, во-первых, в 40-х годах XIV в. не известен какой либо московский или великокняжеский боярин с таким именем и отчеством (см.: «Указатель имен» к кн. С.Б. Веселовского «Исследования по истории класса служилых землевладельцев» (М., 1969); во-вторых, текст Комиссионного списка Новгородской первой летописи младшего извода прямо говорит не о боярине, а о князе: «Михаила князя Давыдовиця».

ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 56; т. 18, с. 95.

БАН, 17.15.19, л. 256об.

ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 110.

Там же, т. 18, с. 101; т. 5, с. 225; т. 4, ч. 1, вып. 1, с. 289.

В 1362 г. Василий Михайлович Кашинский выдал свою дочь «за Моложьскаго князя за сына за Михайлова» (ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 73). Это уникальное известие Рогожского летописца, до сих пор не привлекавшее к себе внимания исследователей, впервые говорит о Моложском уделе Ярославского княжества в XIV в. Уже конструкция фразы свидетельствует о том, что Мологой управлял не сам Михаил, а один из его сыновей. Родословные росписи перечисляют сыновей Михаила Давыдовича в таком порядке: Федор, Иван, Лев (Родословные книги, с. 60, 151, 237–238). Едва ли это перечисление точно соответствует времени рождения каждого из трех княжичей. Федор поставлен на первое место, вероятно, только потому, что о нем в конце XV — начале XVI в. твердо знали, что он владел Мологой, о князьях же Иване и Льве в летописном и актовом материалах сведений не сохранилось. Есть ли основания считать, что в 1362 г. Мологой владел Федор и именно он стал зятем кашинского князя? Думается, это маловероятно. Дело в том, что в 1398 г. Федор Моложский отдал свою дочь за Александра Ивановича Тверского (См.: ПСРЛ, т. 15, вып. 1, стб. 165). Если бы Федор был женат на дочери Василия Кашинского, его дочь приходилась бы троюродной теткой Александру Тверскому. Такой брак по церковным канонам был бы невозможен (если, конечно, дочь Федора Моложского не родилась от второго брака своего отца, но о втором браке никаких известий нет). Поэтому следует думать, что на дочери Василия Кашинского женился не Федор, а Иван или Лев. Выбор можно сделать на основании косвенных данных. О единственном сыне князя Льва Михайловича, Андрее, известно, что он служил тверскому великому князю Борису Александровичу (Родословные книги, с. 61, 152, 239). Связь князя Андрея Львовича с Тверью подсказывает, за кого вышла замуж дочь Василия Кашинского. Очевидно, ее мужем стал Лев Михайлович, который в 1362 г. княжил в Мологе. А.В. Экземплярский полагал, что князь Лев умер в 1369 г., но утверждение исследователя построено на очень шатких основаниях ( Экземплярский А.В. Указ. соч., т. 2, с. 109, примеч. 321). Несомненным кажется только то, что Лев умер раньше своего брата Федора, которого, таким образом, следует признать преемником Льва на моложском столе.