Борис Поршнев - Загадка «снежного человека» [Современное состояние вопроса о реликтовых гоминоидах]

Вот только так и представляют себе высшую цель погони за «снежным человеком» дилетанты и любители сенсаций. Так говорят и зоологи «скептики»: поймайте или убейте, — тогда у нас в руках будет научное доказательство. Но никто не думает о том, что ведь почти наверняка при нелегкой доставке трупа из глубинного района разложатся или деформируются по крайней мере ткани головного и спинного мозга — бесценный материал для научного исследования, а вероятно и все внутренние органы и мягкие ткани. Что в том, лишь бы было доказательство! Никто не думает о том, что пойманная особь редчайшего реликтового вида почти наверняка погибнет при далекой перевозке, как гибнет подавляющее большинство даже снежных барсов, вылавливаемых для зоопарков. Неважно, дайте доказательство! Верхом гуманности выглядит программа действий, с которой в сентябре 1960 г. выезжал в Гималаи на поиски «снежного человека» прославленный покоритель Эвереста Э. Хиллари: подранить его пулей, начиненной усыпляющим веществом, «обследовать» и отпустить на волю. «Обследовать»! Это звучит научно. Но на самом деле наружное обследование, допустим даже проведение анализов и рентгеновских снимков, без физиологических экспериментов и без длительного наблюдения абсолютно не отвечают требованиям современной науки. Эта гуманная и наукообразная формула на самом деле прикрывает все ту же цель: получить «доказательство», хотя бы и явно в ущерб подлинным интересам науки.

Нет, мы не должны пойти по этому навязанному «скептиками» пути. Пусть подождут. Ни поимки, ни убоя реликтового гоминоида пока не требуется. Методика работ рисуется совсем иначе. Если мы в самом деле сумеем приманить и хоть раз подкормить экземпляр реликтового гоминоида, вся перспектива исследований должна основываться на повторении и расширении подкармливания. Животное, вымирающее от недостатка кормовой базы, кое-как перебивающееся викарными пищевыми ресурсами, очевидно, должно поддаться на подкорм. Если путем величайшей осторожности удастся закрепить в нем навык приходить за пищей в определенное место, это будет подлинной научной победой.

Для таких прогнозов имеется основание, а именно — не раз упоминавшиеся выше сообщения из самых разных географических областей о единичных случаях полуприручения и полного приручения реликтового гоминоида людьми. Для развертывания широких научных исследований уже достаточно было бы и полуприручения, даже при исключении каких бы то ни было прямых контактов наблюдателей с реликтовым гоминоидом. Ведь в распоряжении современной зоологии имеются превосходные средства цветной киносъемки телеобъективом на очень большом расстоянии, а также средства ночной инфракрасной киносъемки и средства звукозаписи. Реликтовый гоминоид предстал бы перед исследователями на экране в своих обычных движениях и повадках, на фоне своей естественной среды.

Уже и эти условия достаточны, чтобы можно было приступить и к исследование его высшей нервной деятельности. Советские физиологи павловской школы уже разработали и применяют методику экспериментов с животными, содержавшимися на воле. Не обязательно везти реликтового гоминоида в лабораторию, — лаборатория сама может перебраться поближе к нему. Сначала наблюдения, фиксируемые киносъемке звукозаписью, телевидением, радио, затем воздействие на поведение реликтового гоминоида путем выработки у него тех или иных новых условных рефлексов, — таково начало цени научных работ, продолжение которых предсказывать детально сейчас было бы невозможно.

Более чем вероятно, что от подкармливания в отсутствии людей удастся перейти и к контактам — к приручению в собственном смысле, а это означало бы обширные горизонты для исследований, все менее ограниченных отдельным местом и отдельной особью.

Так шаг за шагом реликтовые гоминоиды на земле могли бы оказаться под охраной и под постоянным научным наблюдением.

В какой-то момент удалось бы, конечно, наблюдать и смерть этого существа. И вот тогда-то на стол анатома поступил бы труп для изучения особенностей скелета, внутренних органов, тканей, покровов.

Как видим, перспектива исследования вида Homo troglodytes L. рисуется в порядке, противоположном канону зоологической науки: не от камерально-музейной анатомии к биологии, а от биологии — к анатомическому препарированию. Но своеобразие этого вида и большая теоретическая важность исследования, пожалуй, оправдывают нарушение канона.