Стивен Рансимен - Королевство Акры и поздние крестовые походы. Последние крестоносцы на Святой земле

Мало кто из христиан вообще задумывался о том, насколько несообразен труд во славу Божию с накоплением материальных выгод. То, что Христова рать отнимает у иноверцев земли и богатства, считалось справедливым. Столь же оправданным было ограбление еретиков и схизматиков. Погоня за житейскими благами породила тот бесстрашный авантюризм, на котором и было основано большинство первых успехов движения. Но алчность и жажда власти — опасные господа. Они порождают нетерпеливость, ибо жизнь человека коротка, и ему нужны скорые результаты. Они порождают зависть и предательство, ведь высокие звания и владения не бесконечны, и удовлетворить всех притязающих невозможно. Между франками, уже обосновавшимися на Востоке, и теми, кто приехал воевать с басурманами и искать удачи, не утихала вражда. И те и другие смотрели на войну со своей точки зрения. В этой неразберихе из зависти, недоверия и интриганства у военных кампаний было мало шансов на успех. Ссоры и неумелость усугублялись невежеством. Поселенцы постепенно приспосабливались к обычаям и климату Леванта, знакомились с тем, как воюют их враги и как с ними дружить. Но новоприбывший крестоносец оказывался в совершенно непривычном мире, и, как правило, гордость не позволяла ему признать, что он чего-то не понимает. Ему не нравились его родственники из Утремера, и он не желал их слушать. Так поход за походом совершал одни и те же ошибки и приходил к одному и тому же печальному концу.

Эффективное и разумное руководство могло бы еще спасти крестоносное движение. Но феодальная закваска крестоносцев не позволяла им легко признать лидера. Крестовые походы были делом рук папы, но папские легаты редко бывали хорошими полководцами. Среди королей Иерусалима встречалось немало способных человек, но у них было мало власти над собственными подданными, а уж над гостями-союзниками — и вообще никакой. Военные ордена, из которых выходили самые превосходные и опытные солдаты, пользовались независимостью и ревниво относились друг к другу. Одно время казалось, что вопрос может решить национальная армия во главе со своим королем, но, не считая короля Англии Ричарда, гениального полководца и одного из немногих успешных главнокомандующих крестовыми походами, все до единого остальные монархи полностью провалились. Любому монарху было не так-то просто уехать в далекие края на долгую войну. Поездки Ричарда Львиное Сердце и Людовика Святого на Восток дорого обошлись Англии и Франции. В частности, их денежная стоимость была непомерно высока. Итальянские города умели наживаться на крестовых походах, да и отдельные дворяне, которые рассчитывали разжиться землей или жениться на богатой наследнице в Утремере, порой окупали свои расходы. Но отправка за море королевской армии было весьма дорогостоящим предприятием с очень слабыми надеждами на возмещение издержек. Со всех подданных королевства приходилось взимать особые налоги. Неудивительно, что такие прагматичные государи, как французский король Филипп IV, предпочитали собрать деньги, а потом никуда не ехать. Идеальный вождь, великий воин и дипломат, располагавший и временем, и деньгами, чтобы потратить их на Востоке, глубоко проникший в суть восточных обычаев и менталитета, так и не отыскался. Поистине не так удивительно то, что крестоносное движение затухло в неудачах, как то, что оно вообще добилось каких-то успехов и что, имея на своем счету едва ли одну победу после столь эффектного основания, Утремер вообще смог просуществовать еще двести лет.

Триумфы крестовых походов были триумфами веры. Но вера без мудрости — опасная штука. По неумолимым законам истории весь мир расплачивается за преступления и безумства каждого из своих граждан. В долгой веренице взаимодействий и взаимопроникновений между Востоком и Западом, из которых выросла наша цивилизация, крестовые походы были трагическим и деструктивным эпизодом. Ученый, оглядываясь через века на их возвышенную историю, не может не чувствовать, что его восхищение омрачается горем при виде того, как ограниченна человеческая природа. Так много храбрости, и так мало чести, так много самоотверженности, и так мало понимания. Высокие идеалы запятнаны жадностью и жестокостью, находчивость и выдержка — слепым и узким фарисейством, да и сама священная война оказалась не более чем затянувшимся актом нетерпимости во имя Господа Бога, что есть грех против Духа Святого.