Эрнест Лависс - Франция в XI – начале XIII века. Общество. Власть. Культура

Новая строительная система — готическое искусство, которая так далеко опередила все прежние системы, начиная с последних лет царствования Филиппа Августа, во всей Франции заменила провинциальные школы романского искусства, поскольку ее распространению содействовали ее внутреннее превосходство и успехи территориального объединения королевства вокруг Иль-де-Франса, центра капетингских владений. Затем она проникла за пределы Франции — в Германию, Швецию, Англию, Испанию и даже в глубь Венгрии. Цистерцианцы привили ее повсюду, где они строили церкви. Многие иностранные епископы, учившиеся некогда в Парижском университете, призывали к себе французских архитекторов, поэтому мы еще теперь находим готические церкви, выстроенные во французском стиле, в Кентербери, Линкольне, Бургосе, Упсале, Роскильде и т. д. [29].

Военная и гражданская архитектура.Поразительны материальные средства этого общества, которое, по-видимому, без усилия возвело в такое короткое время столько гигантских соборов, выстроенных с величайшей тщательностью. Но наше удивление еще увеличится, если мы примем во внимание, что кроме религиозных зданий люди XII и XIII в. выстроили еще множество других почти таких же громадных, которые не уцелели до нашего времени.

В середине XII в. Франция была усеяна неуклюжими четырехугольными замками, редкими образцами которых являются развалины башен в Лоте, Божанси, Ножен-ле-Ротру, Фалезе. Военные сооружения нового типа размножились особенно в царствование Филиппа Августа, когда были заложены почти все замечательнейшие церкви Франции. Действительно, Филипп Август выстроил в Париже крепости Лувр и Несль, укрепленные замки в виде цилиндрических башен в Монтаржи, Пуасси, Мёлане, Бурже, Руане, Дурдане, Иссудене, Жизоре и т. д. Феодальный замок Куси, выстроенный между 1223 и 1230 гг., представляет собой тип этих грозных сооружений. Ограда, которой Филипп Август окружил Париж, исчезла, но стены Эгморта, Каркассона, Анжера, Провена, Жизора и других еще свидетельствуют о техническом искусстве и энергии военных инженеров XIII в. Строения «Мервейль» на горе Сен-Мишель относятся к тому же времени.

Из гражданских сооружений в первоначальном виде сохранились лишь немногие. Так, можно указать на ратушу в Сент-Антонине (Там-ет-Гарон), на епископский дворец в Лане, на дом Музыкантов в Реймсе, на дома в Корде и некоторых других гасконских бастидах, на больницы в Анжере и Тоннерре и на амбар для склада десятины в Провене.

Декоративные искусства: скульптура.В романскую эпоху первые скульпторы (так называемые imagiers ) копировали античные и византийские образцы: римские развалины, изделия из слоновой кости, драгоценности Константинополя и Дальнего Востока. Статуи св. Трофима Арльского напоминают изображения на галло-римских саркофагах; художники, украсившие монастырь в Муассаке, с грехом пополам подражали византийским сценам. До XI в. декоративная скульптура повсюду жила более или менее верным воспроизведением античных или византийских традиционных мотивов (галунов, плетенок, витых шнурков, палочек, жемчужных ниток, яиц, пальмовых листьев и цветков), мотивов варварского или азиатского происхождения (перевивок, фантастических животных и т. д.) и мотивов фантастических. В XII в. французская скульптура сразу эмансипировалась. Виолле ле Дюк первый решился сравнить эту замечательную эволюцию с той, благодаря которой из Эгинской школы вышла школа Фидия, и это сравнение, которое когда-то вызвало негодование, сделалось теперь банальным. Следует отметить, что появление этой оригинальной скульптуры как раз совпало с началом периода больших построек готического стиля в Иль-де-Франсе. Иль-де-франсские каменщики в ту минуту, когда они стали применять описанные выше архитектурные приемы, обладали уже редкой ловкостью рук; они начали заменять прежние искусственные мотивы архитектурной орнаментации совершенно новыми мотивами. Вместо условной, выдуманной орнаментации романских зданий, почерпнутой из столь разнообразных источников, они начали смело употреблять орнаменты, взятые из природы, из жизни. Сначала они копировали водяные растения (аронову бороду, ирис, кувшинки), столь простые и живописные, так часто встречающиеся в болотистых котловинах долины Оазы; затем они принялись за туземный акант, за папоротник. Во времена Филиппа Августа и Людовика Святого стали изображать легкую и изрезанную листву и на корзине капителей стали изображать ветви плюща, клена, остролистника, виноградные лозы, чертополох, петрушку и цикорий. Ничто не может сравниться с изяществом и монументальной красотой этого растительного орнамента, когда он исполнен, как это всегда бывало в средневековой Франции, художниками, уверенными в своем резце.