Пётр Толочко: Власть в Древней Руси. X–XIII века

Предложенная вниманию читателей книга является результатом многолетних обращений автора к проблеме древнерусской государственности и состоит из серии очерков, посвященных основным институтам власти на Руси X–XIII вв. По каждому исследуемому здесь вопросу имеется обширная литература, поскольку тема эта принадлежит к числу наиболее обсуждаемых в отечественной историографии.

Начало специальному историко-юридическому ее изучению положил в 60-е годы XIX в. В. И. Сергеевич. В конце XIX в. — начале XX в. ей посвятили обстоятельные монографические работы Н. П. Павлов-Сильванский, И. А. Линниченко, М. Ф. Владимирский-Буданов, М. А. Дьяконов, А. Е. Пресняков. В советское время древнерусские властные институты исследовались С. В. Юшковым, Б. Д. Грековым, М. Н. Тихомировым, Б. А. Рыбаковым, В. Т. Пашуто, В. Л. Яниным, В. А. Кучкиным, И. Я. Фрояновым, автором этих строк и другими историками. Не исчез интерес к этой теме и в новое время, свидетельством чему явились публикации монографий и статей М. Б. Свердлова, Н. Ф. Котляра, А. П. Толочко, Т. Л. Вилкул, П. В. Лукина, Ю. Гранберга, В. М. Рычки, А. С. Щавелёва.

Приходится однако констатировать, что, несмотря на большое число работ, проблема древнерусской государственности так и не получила адекватного разрешения. Суждения историков оказались не только разноречивы между собой, но, нередко, и внутренне противоречивы. Сказанное относится как к пониманию социальной природы отдельных властных институтов, так и древнерусской государственности в целом. Для одних Русь X–XIII вв. полноценное сословно-классовое государство, для других — общинно-родовое образование.

Одним из первых, кто подверг сомнению государственный статус Руси, был С. М. Соловьев. Отметив, что государственному быту в восточнославянском обществе предшествовал родовой, он полагал, что их смена произошла только начиная с XII в. По существу, близких взглядов придерживалось и большинство историков древнерусского права конца XIX — начала XX в. В советское время преобладало представление о феодальной социально-экономической природе Руси X–XIII вв. Исключение представлял И. Я. Фроянов, по существу, повторивший выводы историков XIX в. об общинно-народоправном характере власти на Руси.

Недавно сомнения в существовании государства Киевская Русь высказали российские историки И. Н. Данилевский и В. Д. Назаров в «Очерках истории России». [1] Нариси з історії Росії. За загальною редакцією академіка РАН О. О. Чубар’яна. Переклад з російської. Науковий редактор перекладу д.і.н. С. В. Кульчицький. К., 2007. На полном серьезе они поставили на обсуждение вопрос: можно ли считать Киевскую русь государством? Ответов предложили два.

Первый: Если принимать за основу классическое марксистское определение государства, то Киевскую Русь считать таковым невозможно. Прежде всего, будто бы, потому, что ее общество разделялось не на классы, а только на сословия или социальные страты. Кроме того, еще и потому, что трудно говорить об экономическом господстве определенной группы в древнерусском обществе.

Второй: При очень большом желании (авторы не уточнили чьем) Киевскую Русь можно называть государством. Но при одном непременном условии. Если придерживаться мягкого определения государства и не настаивать на том, что для признания его существования необходима четкая классовая структура общества, единые границы, язык, культура, этнос, экономическое и правовое пространство. [2] Там же. — С. 97–100.

Из сказанного видно, что авторы смешали понятия — государства, как юридически правового института, и государства, как административно-территориального образования. Первое, без единых границ, экономического и правового пространства, немыслимо. Второе, без единых этноса, языка, культуры и даже четкой классовой структуры общества существовать может, хотя Русь и не являлась примером такого многоязычного и мультикультурного образования.

Свои сомнения в государственном статусе Руси авторы поддержали авторитетом В. И. Сергеевича, согласно которому, наша древность, будто бы, не знала целостного государства, но имела дело с множеством небольших государств. Это, далеко не безусловное утверждение, подвигло авторов на рассуждения о том, что право князя или веча (надо думать, киевских) не распространялось на всю территорию. Русь разделялась на ряд небольших территорий, в каждой из которых могли действовать свои законы и свои «аппараты насилия». [3] Там же. — С. 99.