Эрнест Лависс - Франция в XI – начале XIII века. Общество. Власть. Культура

Ко времени Монморансийского похода, которым начался ряд этих военных экспедиций, продолжавшихся затем в течение 35 лет (1101–1135), главные группы поместий или превотств, из которых состоял королевский домен, распределялись неравными участками по 12 современным департаментам [1] Seine, Seme-et-Mame, Seine-et-Oise, Eure-et-Loir, Loiret, Cher, Oise, Somme, Pas-de-Calais, Aisne, Marne, Yonne. . Каждая из них имела своим центром епископский город или укрепленное местечко, подчиненное праву постоя, где находился или королевский дворец, или замок, или башня, занятая гарнизоном короля. Такими центрами были Париж, Мант, Дрё, Этамп, Орлеан, Бурж, Санс, Мелён, Бове, Санлис, Нойон, Компьен, Суассон, Лан, Перонн, Монтрейль. Некоторые города, как Амьен, Реймс, Шалон-на-Марне, Шартр, Арра, Тур (Chateauneuf), могли считаться королевскими городами в том смысле, что тесные узы, соединявшие их епископов или аббатов с короной, позволяли королю жить там и осуществлять некоторые права. Поэтому многочисленные военные экспедиции Людовика Толстого имели целью то обеспечение беспрепятственного сообщения между этими пунктами, то усиление королевской или епископской власти путем ослабления власти виконтов и кастелянов, то избавление церковных поселений от хищений соседних сеньоров. Правда, королю не всегда приходилось прибегать к военным действиям: часто простой угрозы, вызова на суд, предъявления иска в королевский суд было достаточно, чтобы заставить притеснителей покориться. Но в какой бы форме ни проявлялось влияние Людовика Толстого, можно сказать, что не было ни одного королевского или епископского города, который не испытал бы на себе благодетельных последствий его деятельности.

От одного конца капетингских владений до другого, от долины верхней Оазы до истоков Индра, где только угрожала опасность тесно связанным между собой интересам королевской власти и церкви, Людовик являлся с оружием в руках, готовый уничтожить притоны феодалов и положить конец страданиям народа. Такая деятельность естественно возбуждала удивление в современниках, особенно в духовенстве, которому она приносила такую большую выгоду. Поэтому нельзя отрицать значения военных успехов, достигнутых сыном Филиппа I. Его старания усмирить мелких феодалов прежнего герцогства Французского увенчались двойным успехом, моральным и материальным. Первый выразился в том, что он возвысил достоинство короля, дискредитированное раньше во мнении как знати, так и народа. Материальный успех состоял в том, что он положил начало восстановлению той территориальной основы, на которой его династия возводила понемногу великое здание объединения Франции.

Людовик VI и крупные феодалы.Людовик Толстый, кажется, меньше всех остальных Капетингов вмешивался в дела крупной аристократии. Тем не менее его отношения к областным династиям заслуживают внимания со стороны историка. Некоторые из этих княжеств благодаря поддержке, которую они неизменно оказывали царствующему дому, или, наоборот, благодаря беспрестанным враждебным действиям против него, имели большое влияние на жизнь короля и на характер его политики.

Граф Блуаский, Тибо IV, был злым гением Людовика Толстого. Он вел со своим сюзереном беспрерывную войну, длившуюся с лишком 24 года, в продолжение которых он не упускал случая наносить вред своему врагу. С 1111 по 1135 г. Людовик всюду сталкивается с ним: в Нормандии, где граф Блуаский вместе со своим братом Этьеном постоянно принимал деятельное участие в военных действиях своего дяди Генриха I; в Босе, Иль-де-Франсе и Бри, где он беспрестанно подстрекал и поддерживал грабителей-феодалов в их борьбе с королевским правосудием, которому стоило столько труда усмирять их. Он был душой этих беспрестанно возобновлявшихся коалиций, в которых английский король и его племянник подавали руку Гуго де Креси, Гюи де Рошфору и даже Гуго дю Пюизе, наследственному врагу шартрского дома.

После графства Блуаского главное место в заботах и общей политике Людовика Толстого занимало другое феодальное государство — графство Фландрское. Но здесь мы наблюдаем совершенно иную картину. В течение большей части царствования фламандцы были самыми преданными союзниками и главной поддержкой царствующего дома. История отношений между Людовиком Толстым и Фландрией показывает нам, как велико могло быть в эту эпоху влияние представителя монархии на крупные независимые феоды. Феодальные князья вроде Роберта II Иерусалимского и Бодуэна VII Секиры были, в сущности, наместниками французского короля во время его войн с мятежными феодалами и с английскими королями. Оба они умерли на его службе.