Иван Саблин - Дальневосточная республика. От идеи до ликвидации

Украинские активисты Дальнего Востока видели себя частью более широкого постимперского украинского движения, выступая за автономию (самостийность) Украины в федеративном демократическом Российском государстве. Весной 1917 года украинские громады (общества) были сформированы во Владивостоке, Хабаровске, Благовещенске, Никольске-Уссурийском, Чите, в других городах, в деревнях и на станциях. Украинские интеллектуалы стали издавать газеты на украинском языке – «Украïнец на Зеленому Клинi» («Украинец в Зеленом Клине»), «Украиньска Амурська справа» («Украинское Амурское дело») и другие. В июне 1917 года Амурская украинская громада отправила Василия Александровича Ярового делегатом в заседавшую в Киеве Украинскую центральную раду. Первый Всеукраинский съезд Дальнего Востока, состоявшийся в Никольске-Уссурийском 11–14 июня 1917 года, признал Центральную раду временным правительством Украины и призвал ее требовать широкой политической, культурной и экономической автономии со своим парламентом и со своей армией. Так как Центральная рада провозгласила автономию Украины уже 10 июня 1917 года, резолюция дальневосточного съезда могла быть принята как в ожидании этого решения, так и в качестве реакции на него. По мнению Всеукраинского съезда, национально-территориальная автономия должна была распространяться не только на саму Украину, но и на ее «колонии» – Дальневосточную Украину или Зеленый Клин – обширные территории Амурской и Приморской областей, где украинцы составляли большинство сельского населения, а также другие территории Российского государства, заселенные украинцами. Съезд предложил сформировать Дальневосточную Украинскую раду, которая стала бы центральной административной, политической и гражданской организацией дальневосточных украинцев [337] Приамурские известия. 1917, 1 июня. С. 4; Черномаз В. А. Украинское национальное движение на Дальнем Востоке, 1917–1922 гг. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2009. С. 148–159, 167–168, 175, 305–307, 438–439, 441–442; Зелений Клин (Український Далекий Схiд). Енциклопедичний довідник / Уклад. В. Чорномаз. Владивосток: Видавництво Далекосхідного федерального університету, 2011. С. 54, 223–225; Нам И. В. Культурно-национальная автономия в истории России. Документальная антология / Отв. ред. Э. Ю. Черняк. Томск: Изд-во ТГУ, 1998. Т. I. Сибирь. 1917–1920. С. 35. .

Интеллектуалы – представители национальных меньшинств, не считавшие себя гражданами России, приняли участие в дискуссии о равенстве перед законом. Китайские студенты, обучавшиеся в России, обратились к Временному правительству с петицией о равных условиях для китайских и русских рабочих. В мае 1917 года польский митинг во Владивостоке, собравший порядка 400 участников, потребовал полной независимости для Польши и призвал Временное правительство выпустить на свободу всех поляков, осужденных за участие в движении за независимость [338] Известия Владивостокского Совета рабочих и солдатских депутатов. 1917, 2 июня. С. 4; Приамурские известия. 1917, 29 апреля. С. 5. .

Вопрос о том, каким именно будет постимперское государство, оставался спорным: некоторые социалисты и либералы были сторонниками унитарного государства с автономиями, другие выступали за федерацию. Известный эсер Марк Вениаминович Вишняк, к примеру, утверждал, что Россия слишком разнообразна, чтобы стать полноценной федерацией, но соглашался на использование федеративных принципов, считая, что некоторые автономии должны быть шире других [339] Брешко-Брешковская Е. К. Что делать в Учредительном собрании. М.: Земля и воля, 1917. C. 6–7; Вишняк М. В. Автономия и федерация. Пг.: Революционная мысль, 1917. C. 22–26, 31–32. . Кадеты выступали за территориальную автономию некоторых наций, в первую очередь Польши и Финляндии, и широкую административную децентрализацию, хотя некоторые либералы разделяли идею федерации наций [340] Корф С. А. Федерализм. Пг.: Книгоизд-во «Огни», 1917. С. 3; Конституционно-демократическая партия. Программа Партии Народной Свободы. . Ленин летом 1917 года выступал против федерализма, призывая к созданию «единой и нераздельной республики российской с твердой властью», хотя и указывал, что «твердая власть дается добровольным согласием народов» [341] Первый Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Т. 1. C. 72. .

Надежды на национальное самоопределение были связаны с борьбой на фронте. Владивостокский Совет считал самоопределение всех угнетенных национальностей необходимым условием окончания войны, в полном соответствии с позицией, озвученной российским Верховным командованием. Президент США Вудро Вильсон как глава государства, вступившего в войну на стороне Антанты, послал Московскому государственному совещанию телеграмму, в которой утверждал, что идеалы демократии и самоуправления одержат верх. Для дальневосточных социалистов китайцы были естественным союзником в борьбе против империализма. После того как востоковед Евгений Генрихович Спальвин предоставил доступ к своему печатному оборудованию, Владивостокский Совет начал издавать и распространять памфлеты на китайском языке. Однако на практике либералы из Временного правительства показали себя противниками широкого национального самоопределения. Когда правительственная делегация пошла на ряд уступок Центральной раде, несколько министров-кадетов ушли в отставку, поспособствовав усугублению политического кризиса июля 1917 года [342] Корейцы, китайцы и бурят-монголы имели большое значение для российской военной экономики. Армия уже закупала мясо и скот в Монголии и Маньчжурии и рассчитывала с японской помощью попасть и на корейский рынок (Приамурские ведомости. 1917, 14 марта. С. 2; Приамурские известия. 1917, 25 апреля. С. 6; 1917, 27 апреля. С. 7; 1917, 13 августа. С. 3–4; 1917, 17 августа. С. 5; Корейцы на российском Дальнем Востоке. Кн. 2. С. 8–10). .