Петр Люкимсон - Царь Ирод

Так в нашем историческом «сериале» возникает «карамазовская» тема, и в «на экране» появляется архетип Смердякова — Антипатр, первенец Ирода от его брака с Дорис. Ирод призывает старшего сына во дворец, обласкивает и дает всем понять, что видит в нем потенциального наследника престола в не меньшей степени, чем в Александре и Аристобуле.

Это было нарушением того клятвенного обещания, которое Ирод дал Александре и Мариамне, но мало ли что он обещал покойницам! Одной из особенностей всех диктаторов, как известно, является то, что они никогда не обещают выполнять свои обещания.

При этом Ирод, по всей видимости, был убежден, что, выросши вдали от дворцовой роскоши, по сути дела, в бедности и изгнании, Антипатр сумел сохранить простодушие и чистое сердце, а за возвращение во дворец немедленно воспылает благодарностью и любовью к отцу.

На деле всё было с точностью до наоборот. Все эти годы Антипатр копил черную злобу, считая себя обделенным судьбой и ненавидя Ирода за недостойное отношение к нему с матерью. Одновременно он тайно мечтал, что однажды произойдет некое чудо, все коренным образом изменится и судьба возведет его из небытия на царский трон, так же как она когда-то возвела отца. И вот это чудо и в самом деле свершилось: Антипатр оказался во дворце и теперь не желал упускать представившегося шанса.

Ему было ясно, что для достижения заветной цели следует уничтожить двух единокровных братьев, и он был не просто готов это сделать, но и с наслаждением воображал, как станет свидетелем казни Александра и Аристобула. Словом, лучшего союзника для Саломеи и Ферроры трудно было представить.

Очень скоро выяснилось, что острый, но извращенный ум Антипатра отлично подходит для дворцовых интриг. Следуя разработанной им тактике, Антипатр старательно играл перед Иродом роль любящего, безмерно благодарного сына, который вне себя от счастья, что вернулся в лоно семьи. Чуть наивный в силу особенностей своего воспитания, честный, не таящий своих чувств и в то же время отнюдь не глупец — таким представал Антипатр в глазах Ирода.

Но в кулуарах дворца Антипатр стал сколачивать из придворных партию сторонников и изрядно в этом преуспел. Доводы, которые он приводил в пользу присоединения к своей партии, звучали вполне убедительно: Ирод разочаровался в сыновьях от Мариамны, подозревает их в заговоре, и это значительно повышает его, Антипатра, шансы на престол. Значит, нужно просто ускорить падение Александра и Аристобула, а уж он, Антипатр, когда окажется на троне, не забудет об оказанных услугах и щедро одарит и возвысит всех, кто ему помогал.

Эти придворные и делали за Антипатра черную работу, ежедневно докладывая Ироду о вызывающем поведении двух младших сыновей и уверяя, что делают это исключительно из верноподданнических чувств. Самое печальное заключалось в том, что Александр и Аристобул сами давали повод к таким докладам, не скрывая презрения к Антипатру и открыто заявляя, что его возвышением царь нарушил клятву, данную их матери.

Таким образом, раздражение Ирода по поводу двух царевичей постоянно росло, а вот позиции Антипатра, ни разу не промолвившего при отце дурного слова о братьях, укреплялись. Ирод все чаще обдумывал возможность провозглашения Антипатра официальным наследником и в письмах Августу стал осторожно нахваливать этого сына.

Еще одним признаком все большего сближения Ирода с Антипатром стало то, что он внял просьбе сына и вернул во дворец его мать Дорис. Более того, он разрешил первой жене поселиться в покоях Мариамны.

Если Александром и Аристобулом это было воспринято как пощечина, то в глазах придворных — как еще один знак, что, поддержав Антипатра, они сделали правильный выбор.

Настал день, когда Ирод окончательно пришел к решению лишить Александра и Аристобула права на престолонаследие и передать его своему первенцу. Узнав, что Марк Агриппа возвращается из Малой Азии в Рим, Ирод попросил того взять с собой Антипатра, вручив при этом старшему сыну богатые подарки для императора. При этом он снабдил сына письмами ко всем своим многочисленным римским друзьям с просьбой оказать тому гостеприимство, а также тайным письмом к Августу — о том, что его планы, касающиеся завещания, изменились и теперь он видит наиболее достойного наследника иудейского престола в представшем пред императором Антипатре.

Оказавшись в Риме, Антипатр передал рекомендательные письма отца, был немедленно обласкан друзьями Ирода и стал проводить время в пирах и оргиях. Такая жизнь ему в годы, когда он жил с матерью в изгнании, разумеется, и не снилась. Вместе с тем Антипатр не мог не обратить внимания на ту холодность, с какой его принял Август. Император слишком хорошо помнил Александра и Аристобула: в период пребывания в Риме они время от времени появлялись при его дворце, и их скромное поведение, благородные манеры и несомненный ум вызвали у него симпатию. Август не понимал, что побудило Ирода лишить этих юношей права на престол, но, обладая острым умом и знанием человеческой натуры, мгновенно «разгадал» Антипатра, и тот стал ему неприятен.