«Да, вот мать прислала…»
Договорить не дадут, прерывают: «Не вовремя ты тут появился?.. Ну, ладно уж, возьми там, в углу сумку! Да не забудь сказать матери, пусть долг на жнивах отработает!» Берешь сумку, забрасываешь на плечо и уходишь, думая: «Ведь была приготовлена сумка с мукой, зачем так долго измывались?»… Одно хорошо, что вне дома богатея хлебаешь полным ртом воздух, насыщенный всеми запахами деревни.
Богатый крестьянин, а значит – кулак!
Таким называется словом.
Когда приглядишься, тут – что-то не так?..
Какая богатства основа?
Кого-то ограбил? Кого обманул?
Добыл все крестьянской смекалкой?
Без пая оставил бедняжку, вдову?
Честь, совесть отправил на свалку?
Теперь от соседей с поклоном почет,
Над ними богатством возвышен!
А тайно зовут тебя: «Сволочь и черт!»
И злоба в затылок твой дышит!
Твой дом под железом. Амбар под замком.
Ты крепкий хозяин – кулак!
Ты сам на селе себе власть и закон!
Тебя не согнешь просто так!
А время идет, и беда за спиной.
Но скрыто во мраке все это
И в ссылку отправят с детьми и женой!
Решат твою участь «Советы!»
Сколько раз село возрождалось, никто не знает. Создания летописей село не удостоилось. Местных Несторов-летописцев земля Рыльского уезда не родила. Горели избы, подожженные ударом молнии. Как спички горели. Горели и во времена татарских набегов. Молниеносных набегов следовало ждать по весне, когда вырастала высокая трава. В зеленом корме нуждались татарские всадники. В зиму не совершались набеги. Ожидать нападения следовало и с западной стороны, где Литва с Польшей козни против Руси замышляли.
Набат гремит, и мечется село,
Нет крепостной стены и земляного вала.
Откуда супостата принесло?
Был мирный день, и словно не бывало?
До города добраться, не успеть,
Осталось слишком времени немного.
Куда жену, детишек малых деть?
Опять приходится надеяться на Бога.
А супостат не ведает креста,
И на него не действует молитва.
Придет он даже с именем Христа,
И с православным начинает битву.
Что может в битве выставить село?
И из чего создать селу защиту?
Оружья нет, так издревле велось.
Со всех сторон село врагу открыто…
Кто взял косу, а кто-то взял топор…
Но большинство собралось в божьем храме.
Кто их спасет, ведь с давних пор
От войн село носило только раны?
Стучат копыта многих лошадей,
Налет молниеносный крымцев.
Добро они хватают и людей,
И некуда крестьянам бедным скрыться!
Одно осталось – спрятаться в лесу,
Но путь туда врагом отрезан.
Крестьянин в руки взял косу,
Но сбит конем, и саблею зарезан.
Его сосед стрелою поражен,
Навылет грудь его пробита.
Сгоняет враг детишек малых, жен.
Защитники села, до одного, убиты.
Храм подожжен, пылает, весь в огне.
Стенания, несутся вопль и крики.
Татарин лихо скачет на коне,
Священника глава торчит на пике.
Полыхают крестьянские избы. Черный дым заволакивает голубые небеса, и солнце проглядывает сквозь горький дым кроваво-красным пятном, словно гневом наливается. Враг уходит прочь, тащит за собой множество пленников, которые будут проданы на невольничьих рынках Крыма. Оставшиеся в живых крестьяне, успевшие спрятаться от татар, принимаются за работу. Рубят избы. Ставят церквушку малую. Возрождается земля. Мы привыкли славить князей, да царей по именам, забывая, что все живут они от стола крестьянского. Восстанет из пепла село, ведь оно – основа государства российского. Так было, и так будет, пока живы на Руси будут крестьяне!
Вода в реке, как чистая слеза,
На правом берегу белеют хаты,
Небес высоких, чистых бирюза,
Плывущих облачков лохматых.
Макитры на плетнях и кувшины,
И струйки дыма от костров.
Под ветром клонятся вершины,
Дерев. Собачий лай, мычание коров.
И мак, завялыми головками поник,
Рукою человека вырван, сломан.
Повсюду слышен петушиный крик,
Гусей и уток кряканье и гомон.
От ивы косо распростерлась тень.
И по траве густой кузнечик скачет.
И к вечеру клонится летний день.
И роза лепестками горько плачет
Жужжаньем пчел и ос наполнен сад,
Цветов разлив благоухает,
Их нежный, тонкий, пряный аромат,
Разносится вокруг и тает.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу