Владимир Михайлов - Ночь черного хрусталя

- Ах, да, Мещерски, - сказал Милов с понимающим видом, - Ну конечно, как же я сразу не подумал! Кстати, а кто такой этот Мещерски?

Тут они оба расхохотались.

- Нет, Дан, в покер с вами я не сяду, - сказал, посмеявшись, Гектор. - Я, было, и вправду поверил, что вы в курсе всех дел. Мещерски - это тот, кто выступал на площади вслед за Растабеллом. Глава добровольческого движения, председатель партии борьбы за жизнь, и так далее.

- Высоко залез, - сказал Милов. - Судя по фамилии, он мой соотчич? Из эмигрантов, что ли?

- Нет, не думаю, чтобы он был русским - возможно, кто-то из предков, но вообще-то он свой род ведет, по слухам, от каких-то греков или из тех краев, во всяком случае.

- Интересно, - проговорил задумчиво Милов. - Деятель культуры и глава штурмовиков - в одной упряжке?..

- Ну, это до поры до времени, - уверенно молвил Гектор, - Растабелла они сразу же, как только утвердятся у власти, ну, не то чтобы выкинут, но сделают из него - как это у вас, русских, называется - образец…

- Образ, - поправил Милов, - икону, вы это имели в виду?

- Вот-вот, и будут ему поклоняться, но делать-то станут по-своему.

- Ясно, - сказал Милов и встал. - Ева, - позвал он осторожно: женщина лежала с закрытыми глазами и отозвалась лишь на повторное обращение. - Вам что-нибудь нужно?

- Спасибо, Дан, ничего, я просто полежу, только, если можно, снимите с меня ваши туфли - я вам очень благодарна за них, но теперь я уже дома.

Милов осторожно снял с нее туфли.

- Ева, с ногами нужно что-то сделать. Где тут поблизости живет врач?

- Не нужно врача, в ванной откройте аптечку, там есть такая коричневая туба с мазью - это все, что нужно.

Милов не сразу (жилище было обширным) нашел ванную, принес требуемое, выдавил мазь на пальцы, осторожно начал втирать.

- Как приятно, - тихо проговорила Ева, - еще, пожалуйста… и вторую тоже…

Это заняло минут пятнадцать; Гектор тем временем, сперва поглядев на них с иронией, закрыл глаза и, кажется, задремал.

- Я еще полежу немного, - сказала Ева, - а потом чем-нибудь покормлю вас.

Милов и в самом деле почувствовал, что закусить было бы нелишне. Услышав о еде, Гектор мгновенно открыл глаза.

- Кстати, о еде - а где у вас телефон? Серьезный, я имею в виду.

- В его кабинете, - сказала Ева бесцветным голосом. - Из холла по коридору прямо, в самом конце.

- Да не работают телефоны, Гектор, - напомнил Милов. - Тока ведь нет все еще.

- Ну, - сказал Гектор, - правил без исключений не бывает, это-то вам известно?

- Тогда я с вами, - сказал Милов.

Он снова подошел к Еве, погладил ее по голове - она слабо улыбнулась. Гектор уже вышел, чтобы, по журналистской привычке, первым захватить связь.

- Дан, - тихо сказала женщина, - вы меня презираете?

- За что, Ева?

- Ведь Рикс - мой муж, вы знаете… И он во всем этом играет какую-то роль, похоже - немалую. Не я не знала и сейчас не знаю, честное слово…

Милов пожал плечами:

- Ну и что? Почему вы должны стыдиться своего замужества? Я вот тоже был женат, и надеюсь, что вы простите мне это: тогда я ведь не знал вас…

Он ожидал, что она снова улыбнется, но женщина оставалась серьезной.

- Рикс, - повторила она, - он ведь тоже стоял там, на балконе, по соседству с Растабеллом и Мещерски.

Милов присвистнул.

- Но какое отношение он, иностранец, может иметь…

- Я не знаю, как и что, - сказал она, - честное слово, хотя и видела, что у него есть какие-то дела с политиками, но ведь деловому человеку без этого нельзя. Но я не предполагала, клянусь вам…

- Ева, - серьезно сказал Милов, - я тоже клянусь вам, что никогда не стану целоваться с Риксом.

На этот раз она все же подняла уголки губ.

- А со мной?

- Если бы не Гектор поблизости…

- А мне все равно, - сказала она, - хоть бы он даже стоял рядом.

- Я вовсе не настолько близок с ним, - сказал Милов, - чтобы доставлять ему такое удовольствие. Но вас, Ева, я не отдам больше ни Риксу, ни Гектору - никому!

- Хорошо, - сказала она, - я потерплю, я очень терпеливый человек.

- Пойду, попробую позвонить, если это и на самом деле возможно, - сказал Милов, нагнулся и поцеловал ее; поцелуй был долгим.

- Идите, - сказала она, - не то моего терпения не хватит.

Он прошел в кабинет. Гектор сидел за обширным пустым столом. Тихо звучал транзисторный приемник; передача шла на английском. Кроме приемника, здесь были два телефона, стояли телекс, факсмашина, на отдельном столике - персональный компьютер, по стенам - закрытые полки с видеокассетами и дискетками. Гектор нажимал клавиши одного из телефонов. Окна были зашторены, шум улицы сюда не доносился.