Сергей Мельгунов - Судьба императора Николая II после отречения

«Еще раньше, 2 августа, в такой же беседе Некрасов указал, что вопрос о переводе был поднят по военно-политическим соображениями и в секретном заседании правительства был разрешен в положительном смысле.

См. главу «Русская Дрейфусиада» в книге «Золотой ключ к большевистской революции».

Газетные сообщения оговаривались, что «на все вопросы о мотивах, побудивших правительство принять решение о переводе б. царской семьи, министры отвечают уклончиво общими фразами, всячески подчеркивая, что этот вопрос продолжает оставаться чрезвычайно секретным и что решение о переводе было принято еще правительством прежнего состава, что место, куда отправлены Романовы, остается пока никому не известным».

В тексте явная опечатка, когда говорится об «июне».

По контексту как будто бы выходит, что свидание было непосредственно после большевистского выступления.

Мысль, что правые через большевиков хотели свергнуть Временное Правительство, – ideўe fixe Керенского. См. мою книгу «Как большевики захватили власть».

«Двуглавый Орел», 29 г.

Сам Марков С. изображает план, изложенный им Маркову 2 му, в виде налета на дворец, инсценировки убийства царской семьи группой анархистов-террористов, что даст возможность скрыть до времени беглецов в заранее приготовленном месте.

См. «Золотой Ключ».

Воронов в «Русских Ведомостях» приводил некоторые показательные цифры: на заводе Лесснер из 100 уполномоченных – 80 большевиков, на заводе Эриксон на 60 уполномоченных – 39 большевиков, на «Треугольнике» – 70 большевиков на 100 уполномоченных…

Эту запись Нарышкина делает после встречи с Керенским в саду Зимнего Дворца. Нарышкина с большой надеждой смотрела тогда на Керенского. Керенский и Корнилов, они «вдвоем сыграют роль Наполеона – один в армии, другой во внутреннем управлении, и спасут страну».

Статья «Об исправлении истории». В »Очерках русской смуты» Гучков значится под титлом Н.

Первое заседание объединенного центра, по-видимому, произошло 31 июля.

Деникин на основании одного из «коллективных обращений» к ген. Корнилову 31 июля перечисляет 10 организаций, весьма разнокалиберных по своему удельному весу, вошедших в состав военной секции «Республиканского центра»: Военная лига, Союз георгиевских кавалеров, Союз воинского долга, Союз чести Родины, Союз добровольцев народной обороны, Добровольческая дивизия, Батальон свободы, Союз спасения Родины, Общество 1914 г., «Республиканский центр».

Нарышкина тем не менее отметила 31 июня (конечно, по слухам) какие-то монархические прокламации в Ялте.

Если только поверить показаниям Завойко, то в некоторых кругах, близких ему, предполагалось предать суду Ал. Фед. за «измену».

К сожалению, телеграмма плохо расшифрована, но смысл цитат понятен.

Он приблизительно повторил то же в заседании ВЦИК 4 августа.

Как раз в этот день был освобожден Каменев.

Здесь Керенский как бы отвечает на недоумение Соколова, почему царскую семью нельзя было перевезти в Крым, но можно было это сделать по отношению к Тобольску.

Припомним рассуждения Мстиславского на тему, что мистика монархии в народном сознании может быть уничтожена лишь унижением. «Какое унижение», – записала Нарышкина 1 августа.

Керенский отстраняет, конечно, утверждения «некоторых монархистов», что единственным мотивом выбора Тобольска было желание правительства заплатить Царю той же монетой и отправить его в Сибирь, куда раньше ссылали революционеров. Дело шло не о проявлении «чувства мести», ибо в случае желания отомстить вовсе не надо было организовать тобольское предприятие, когда под рукой была Петропавловская крепость, или еще проще – Кронштадт». Замечание Керенского, может быть, и правильно, но ему можно возразить, что правительство ни при каких условиях не могло пойти на такую комбинацию, шедшую вразрез с европейским общественным мнением.

Для Маркова С., передавшего, очевидно, суждения круга, в котором он вращался, выбор Тобольска объясняется желанием унизить отправкой на родину Распутина, с именем которого связывалась «грязная, возмутительно-лживая легенда».