Андрей Мартьянов - Прогулки по средневековью

Молящийся монах. Иллюстрация из средневекового манускрипта

Конечно, у Коперника оставалось множество оппонентов, в том числе и в церковной среде, но его книга не являлась запретным плодом вплоть до 1616 года, когда римский понтифик Павел V вдруг решил, что она противоречит Святому Писанию. При жизни Джордано Бруно гелиоцентрическая концепция резко осуждалась как раз прогрессивными протестантами, а не дремучими католиками. Сдать человека в инквизицию за книгу Коперника или дискуссии о ее тематике во времена Бруно выглядело бы нонсенсом. Не осуждена Церковью? Не внесена в «Индекс запрещенных книг»? Так в чем же трудности, спрашивается?!

Джордано Бруно, безусловно, отчасти дополнил теорию Коперника, что опять же было ненаказуемо — он вполне разумно счел, что звезды есть иные миры, множество таковых миров бесконечно, и созданы они (как он уверял инквизицию впоследствии) к вящей славе Господней. Вот его собственные слова, тщательно записанные секретарем Священного трибунала:

«…В моих книгах, в частности, можно обнаружить взгляды, которые в целом заключаются в следующем. Я полагаю вселенную бесконечной, то есть созданием бесконечного божественного могущества. Ибо я считаю недостойным божественной благости и могущества, чтобы Бог, обладая способностью создать помимо этого мира другой и другие бесконечные миры, создал конечный мир. Таким образом, я заявлял, что существуют бесконечные миры, подобные миру Земли, которую я вместе с Пифагором считаю светилом, подобным Луне, планетам и иным звездам, число которых бесконечно. Я считаю, что все эти тела суть миры без числа, образующие бесконечную совокупность в бесконечном пространстве, называющуюся бесконечной вселенной, в которой находятся бесконечные миры».

(Джордано Бруно перед судом инквизиции (краткое изложение следственного дела Джордано Бруно).

Вопросы истории религии и атеизма. Т. 6. М., 1958.)

И ведь что характерно, не возразишь — с точки зрения наших современных знаний. В XVI веке такая доктрина, конечно, была революционной, даже граничащей с ересью. Именно «граничащей», не более — данный вопрос мог выноситься на богословский диспут, а там уж кто кого переспорит и переубедит.

Однако здесь есть тонкий нюанс, благодаря которому граница была перейдена.

Иллюстрация из книги Генриха Кунрата «Амфитеатр вечной мудрости» 1595 года. увеличенный фрагмент.

Католическое понимание Бога — персонифицированное. Бог, как существо, обладающее разумом, способностью к творению, безграничным могуществом и прочими неизмеримыми и непознаваемыми смертным достоинствами, — Творец, стоящий вне природы и над ней. В философии Джордано Бруно, которую он ясно изложил в поэме «О безмерном и бесчисленном» и нескольких других книгах, персонификация исчезает: «[Бог] является божественным бытием в вещах», то есть религиозный смысл термина «Бог» исчезает, замещаясь абстрактными «природой» и «материей».

Ересь? Конечно ересь. Он декларирует отсутствие Бога как существа, пускай и непознаваемого человеческим разумом.

Больше того, в представлениях Бруно планеты существуют в герметической традиции — это живые божественные существа, которые вращаются по своей воле и имеют магические свойства. «Стоп, — скажете вы, — но при чем тут наука (например, вышеописанное и действительно верное строение вселенной) и магия? Как они сочетались в разуме Джордано Бруно?!»

Сейчас мы в очередной раз вспомним термин «менталитет». Как было неоднократно сказано, для человека Средневековья и Ренессанса волшебство, чудеса и мистика были вещами самыми привычными и естественными. Бруно не исключение, особенно в свете не самых известных подробностей его приобщения к оккультно-магической практике — герметизму.

Началось все в славном городе Флоренция около 1460 года.

Тогда Флорентийская республика постепенно трансформировалась в так называемую «Сеньорию» — фактически, в диктатуру одного или нескольких аристократов. Сеньором Флоренции к тому времени был Козимо Медичи по прозвищу Веккьо (Старый) — деятель поистине незаурядный, основатель династии будущих великих герцогов Тосканских, банкир, щедрый меценат и один из самых выдающихся покровителей итальянского Ренессанса.