Азиза Джафарзаде - Напасть

-А ты откуда это знаешь?

-Кто же не знает Хатаи? Твоего и нашего предка.

Они шли рука в руке.

Вдруг на пути их выросла скалистая глыба, то ли принесенная селем, то ли скинутая землетрясением.

Присели на этот валун рядышком. Казалось, этот камень выкатили сюда чьи-то добрые руки - для передышки влюбленной пары.

Они не рассуждали о будущем - смогут ли соединить судьбы, согласится ли неуступчивая и крутая шахбану на их союз. Никого и ничего не существовало в мире, кроме них самих, сидящих рядом под мерцающим звездным небом.

Они хмелели от счастья единения душ. И пили из пиалы любви. Что еще нужно ашигам!

Сколько времени прошло, они не помнили. Гамза Мирза очнулся только тогда, когда увидел в небе над головой изумрудное мерцание утренней звезды; припозднившаяся луна струила слабый серебристый свет.

Скоро рассвет.

Боже!

Ведь румлинцы хватятся ее, кинутся искать; и - конец их тайне. То-то шум поднимется. Шахбану, конечно, уцепится за предлог, чтобы с позором изгнать Эсьму из рядов воинства... Более того, задаст жару румлинским эмирам, военачальникам: "Вот каким начином вы вздумали втереться в доверие к шахиншаху? Облачили красотку в доспехи и с ее помощью решили проторить дорожку ко дворцу... Покиньте войско, суннитское отродье!.. Пусть покарает вас меч Али!.."

Да уж, шахбану выдала бы им такое, что мало не показалось бы. Конечно, случись такое, посрамленные и оскорбленные эмиры, ушли бы, тем самым ослабив гызылбашские полки. Не приведи Аллах, могли бы и переметнуться в стан врагов-суннитов. Ведь и такое бывало.

Шахзаде воочию представил ужас такого поворота событий.

Увлек любимую за руку, поднял с места.

-Скоро заря. Пойдем. Не хочется мне расставаться, но...

В редеющей мгле он проводил ее до походного шатра, настороженно осматриваясь. Никто не заметил их, и он был рад этому. Окрыленный, направился в обратный путь. Вдруг он услышал шорох за спиной, и непроизвольно взялся за рукоятку кинжала. Но услышал рядом шепот явера:

-Это я, мой шахзаде...

-Ты... не спишь? - изумился он. - Что ты тут делаешь?

-Я с вечера беспокоюсь за вас... Как вы вышли из шатра шахбану... Я увидел, куда вы держите путь... и... словом...

-Значит, с тех пор и следишь за мной?

-Но вышли в одиночку... в сторону Гамза Мирза... ненадежного племени...

-Кто тебе позволил? Кто надоумил?

-Никто, шахзаде... Я сам... Этоже мой долг... Всегда беречь... охранять вас... Простите великодушно. Я не мог бы просить вашего соизволения. Ведь вы бы не разрешили. Вот я и предпочел... Простите...

Шахзаде больше не стал распекать верного и отважного стража, избавив того от униженного покаяния.

-Ладно, забудем об этом.

Они добрались до шатра шахзаде.

-Спокойной ночи.

-Скорее доброе утро, мой шахзаде.

В эту ночь Мехти-Улие снились кошмары. Сны матери, тревожащейся за сына.

Спросонья бормотала: "Отвадить бы от него эту суннитскую молодуху горя не знала бы. Она, будь неладна, говорят, смазливая. Еще и воином сделалась, сюда, с соплеменниками приперлась... Аллах, упаси сына моего от бед-напастей..."

Читатель мой, присоединимся к ее молитвам. Ибо мы знаем участь Гамзы. Скажем: да услышит небо твои молитвы, мать. Аминь!

Битва за Ширван

Уже два дня, как шли кровопролитные бои. С наступлением вечера обе стороны отходили на свои рубежи, совершали омовение и творили вечернюю молитву. Затем, отправлялись на поле брани, подбирали тела павших воинов и, несмотря на близость реки Ахсу, хоронили их как шехидов - в одеждах, без савана и отпевания, во рву, как мы сказали бы, в братской могиле. Смывали с рук запекшуюся кровь, приставшую пыль в холодных речных струях. Погода благоприятствовала воинам - еще не зарядили проливные дожди, несмотря на позднюю осень, и пойма реки, выбегавшей с гор на просторную равнину, оставалась сухой. В садах селения Моллагасанли, в наши дни называемого Пиргасанли, пылали красными огнями созревшие гранаты, носившие имя своей родины: "пиргасан".

Воины срывали плоды и вкушали густокрасные, сочные, кисло-сладкие зерна, превосходившие по вкусу знаменитый геокчайский гранат.

Сельчане подались в горы. Взрослые мужчины присоединились к воинству шаха Худабенда. Часть из них, по преимуществу лезгины, были на стороне других дагестанских племен. По существу, не эта битва решала участь противоборства.

Главное сражение шло в степи под Шемахой, неподалеку от села Баят. Здесь, где находились шатры шахбану и шахзаде, по распоряжению Мирза Салмана, были усиленные дозоры и стража. Двое из татарских аскеров попали в плен. Выяснилось, что это - гонцы, посланные сыновьями крымского хана Гирея - Адилем и Саадатом - к Осману-паше, окопавшемуся в Шемахинской крепости.