Питер Пэдфилд - Секретная миссия Рудольфа Гесса

"На вопросы он отвечает быстро и точно. У него связная речь, умозаключения точные и правильные и сопровождаются выразительными жестами… интеллект в норме, в некоторых случаях выше нормы. Движения естественные, без физических усилий. Никакие безумные фантазии он не предъявляет…"

Они пришли к выводу, что его потеря памяти представляет собой "истерическую амнезию, сформировавшуюся на основе подсознательного стремления к самозащите, а также намеренной и сознательной склонности к ней…". Его состояние от несения ответственности его не избавляет.

Другой рапорт с довольно близкими выводами подписали француз, представители Британии и Канады и двое американцев:

"Рудольф Гесс страдает от истерии, частично характеризующейся потерей памяти… Кроме того, имеет место сознательное преувеличение объема утраты памяти и склонность пользоваться этим с целью защитить себя от обследования. Мы считаем, что его истерическое поведение… является защитной реакцией на обстоятельства, в которых он оказался в Англии; что со временем оно стало частично привычным и будет продолжаться до тех пор, пока он будет находиться под угрозой неминуемого наказания".

Британско-канадский представитель медицинского консилиума, доктор Д. Юэн Кеймрон из Мак-Джильского университета Монреаля, пионер конвульсивной электрошоковой терапии и применения наркотиков, впервые предложивший контроль над психикой, получил впоследствии скандальную известность за сотрудничество с директором ЦРУ, Аланом Даллесом, в процессе которого родилась методика "промывки мозгов". Даллес, из Швейцарии руководивший деятельностью американской разведки в Германии и теперь находившийся в Нюрнберге, пригласил Кеймрона вместе пообедать и под строжайшим секретом сказал ему, что имеет все основания предполагать, что Гесс по приказу Черчилля был тайно казнен, и человек, выдающий себя за Гесса, был самозванцем. Есть простой способ проверить это, продолжил он: у настоящего Гесса имелся на левом легком шрам, оставшийся после ранения, полученного в годы Первой мировой войны. Кеймрон согласился во время допроса Гесса провести его физическое обследование. Но сделать это он не смог, так как заключенный был прикован наручниками к своему охраннику, а охранник сказал, что снять наручники права не имеет. Кеймрон настаивать не стал.

Неизвестно, как Даллес пришел к такому выводу, но несомненно одно— потеря памяти и странное поведение Гесса этому способствовали. На основе допросов остальных заключенных видно, что Кеймрон был не единственным, с кем Даллес поделился своими подозрениями. У Розенберга настойчиво допытывались, не заметил ли он, чтобы Гесс проявил какие признаки узнавания, когда в первый раз увидел его в Нюрнберге, и было ли что, на его взгляд, странное в его поведении по сравнению с тем, каким он его помнил. Хотя, возможно, вопросы эти были связаны с желанием проверить, действительно ли Гесс потерял память или только притворялся.

Судебный процесс начался 20 ноября. Заключенных по одному выводили из камер и на лифте доставляли в зал заседаний, расположенный выше. Там у стены напротив места для судьи друг за другом были установлены две скамьи с прямыми спинками. Ряды между ними предназначались для адвокатов и других официальных лиц. С правого края первой скамьи сидел Геринг, рядом с ним был Гесс, слева от него — Риббентроп; на второй скамье сразу за ними сидели два адмирала, Дениц и Редер.

Гитлер и Геббельс под руинами канцелярии покончили с собой. Гиммлер находился в британском следственном центре в Люнеберг-Хите [10] Гиммлер к началу Нюрнбергского процесса был мёртв. , а Мартин Борман исчез, и о его местоположении никто не знал. В последующие недели и месяцы трое обвиняемых на правом конце скамьи подсудимых естественным образом стали главными действующими лицами заключительного акта драмы: Геринг, считая себя преемником фюрера, взял на себя роль предводителя и потребовал от других оказывать стойкое сопротивление обвинителям; Дениц, короткое время прослуживший преемником фюрера и несогласный с его самовыдвижением, в вопросах первенства молча противостоял Герингу, но был также исполнен решимости защитить запятнанную честь вооруженных сил; Гесс, заместитель фюрера и его преданнейший толкователь, принимать участие в судебном разбирательстве отказался и поэтому сколько-нибудь весомой силы не имел.

Внешне картина представлялась иной. Для тех, кто видел нацистских лидеров в период расцвета их славы, перемена, происшедшая с людьми на скамье подсудимых, была разительной. "Какими мелкими, незначительными и заурядными они выглядели", — писал Артур Уильям Шерер [11] Имеется в виду Уильям Ширер (William L. Shirer), автор книги The Rise and Fall of the Third Reich. , бывший корреспондент в Берлине. Геринг в выцветшей летной форме без обычного иконостаса из медалей напоминал ему добродушного флотского радиооператора, сидевший за ним Дениц, в штатском костюме, с прямой осанкой — клерка из бакалейной лавки, фон Риббентроп, "ссутулившийся и побитый, выглядел невероятно состарившимся", и Гесс… он недоумевал, как могли этого сломленного человека поставить едва ли не во главе великого народа? Лицо у него было костлявым, как у скелета, рот подергивался, а "его когда-то яркие глаза безучастно и бездумно блуждали по залу".