Гвидо Препарата -

В июне 1937 года Эдуард и Уоллис поженились во Франции, а в октябре их пригласили в Германию совершить большой тур

по рейху; герцога и герцогиню повсюду ожидал восторженный прием и приветствия «хайль!», на которые Эдуард отвечал на­цистским салютом. 12 октября 1937 года, на следующий день после приезда в Германию, Эдуард, в доме Роберта Лея, главы нацистского трудового фронта, был представлен Гиммлеру, Геб­бельсу и Гессу (141) — к этой встрече британская разведка готовила принца на протяжении двух с половиной предыдущих лет.

Наконец, в ноябре 1937 года, после всего этого потока гени­альных действий со стороны Британии, настало время на деле подтолкнуть Гитлера к реальной войне. Миссия лорда Галифак­са 19 ноября 1937 года — его визит в альпийскую резиденцию Гитлера — стала поворотным пунктом в цепи событий, привед­ших к развязыванию Второй мировой войны. К этому времени рыхлый конгломерат британских умиротворителей раскололся на две основные «партии» (142): антикоммунистов, которые об­рели своего лидера в лице Невиля Чемберлена, и участников «Круглого стола». Обе эти партии приняли пропагандистскую эстафету от партии мира, члены которой примыкали то к пер­вым, то ко вторым (см. рис. 5.2). Нацисты взирали теперь натри не похожие друг на друга грани единого фронта, и эти разногласия поощрили их на расширение их европейской цитадели до решающей агрессии против Советов.

Вкратце то, что Галифакс сказал Гитлеру, можно выразить так:

(1) Британия считает Германию бастионом против коммунизма,

(2) Британия не возражает против присоединения к Германии Австрии, Чехословакии и Данцига; и

(3) Германия не должна ис­пользовать силу для достижения своих целей в Европе.

В свете (1) концепции, изложенной в «Майн Кампф», кото­рую внимательно изучили все британские правители, (2) неви­данной всемирной гонки вооружений, (3) постоянных и щедрых поставок британского и американского оружия, которое нацис­ты получали все прошедшие четыре года и (4) пресловутой под­готовки рейха к исполнению плана «Барбаросса» Гитлер мог со­вершенно спокойно игнорировать особое предупреждение о недопустимости применения силы, — коротко говоря, Брита­ния просто подталкивала его в спину. Об этих осенних перегово­рах и тайном сговоре ничего не сказали ни простым британцам, ни остальному миру.

So oder so, так или иначе, но в январе 1938 года Гитлер решил за австрийцев осуществить самоопределение их страны; другими словами, он решил ее аннексировать. В феврале британский пре­мьер-министр Невилл Чемберлен и министр финансов сэр Эрик Саймон заявили в палате общин, что не следует ожидать, что Британия поддержит независимость Австрии. Это был сигнал.

3 марта Гитлер вошел в Австрию и только после этого обра­тился к австрийцам с просьбой санкционировать аннексию на референдуме: высказавшись за великогерманское единство, «за» проголосовали 99,7 процента избирателей — натиск на Вос­ток начался. Следующей в списке жертв стояла Чехословакия.

21 апреля 1938 года генерал Кейтель получил от Гитлера при­каз «разработать план вторжения в Чехословакию» (143).

Очень важно подчеркнуть, что в тот момент ни один маневр в военных приготовлениях Гитлера не был плодом его самосто­ятельной стратегии или его личного воображения: устроители Версальского договора подготовили этот маршрут много лет на­зад, и британские правители только облегчали движение фюре­ра по этому пути.

Оставив 3,4 миллиона судетских немцев на территории ис­кусственно созданного в 1918-1920 годах*

* См. главу 2, стр. 108

чехословацкого государства (22 процента населения), авторы договора снабдили Гитлера великолепным предлогом потребовать возвращения

этих немцев в лоно рейха во имя «этнического самоопределе­ния» — и Гитлер воспользовался этим предлогом.

Британская пресса — опять-таки в лице «Дэйли мейл», умиро­творителя Ротимера — открыла заградительный огонь, опублико­вав 6 мая передовую статью, в которой клеймила Чехословакию как отвратительное государство, населенное исключительно ра­систами, чье безобразное отношение к германоязычным жите­лям Судет Британия не может дольше терпеть (144).

И снова Франция, эта беспомощная Марианна, брошенная британцами на произвол судьбы, принялась лихорадочно искать возможных союзников в запоздалой попытке создать еди­ный фронт против надвигавшейся нацистской колесницы, со­зданию которой Франция сама же и способствовала в течение 15 лет своей непомерной гордыней.