Екатерина Глаголева - Повседневная жизнь во Франции в эпоху Ришелье и Людовика XIII

Ла Вьевиля сделали первым министром главным образом потому, что он был богат, а значит, как наивно рассудил король, не имел необходимости воровать. Это значило плохо разбираться в психологии. Маркиз решил сэкономить на других и сократил число раздаваемых королем пенсий, чем восстановил против себя придворных. К тому же, привыкнув к свободе, какую дает богатство, он позволял себе произвольно трактовать решения Совета и весьма вольно высказываться по поводу Людовика и Марии Медичи. Всё это не должно было укрыться от короля: на Новом мосту стали продавать язвительные памфлеты политического содержания, написанные Ришелье (разумеется, без подписи). Наконец в середине августа Людовик вызвал министра к себе в Сен-Жер-мен и сурово отчитал. Как только побледневший Ла Вьевиль вышел из королевского кабинета, капитан гвардейцев арестовал его и в тот же вечер доставил под охраной в замок Амбуаз. Оттуда к Ришелье полетели умоляющие письма, но он не счел нужным на них отвечать. Как-то так получилось, что именно он стал исполнять обязанности первого министра. Кардинал посоветовал королю рубить зло под корень и создать палату по расследованию финансовых злоупотреблений. Через палату прошло полсотни богачей, в том числе тесть Ла Вьевиля Бомарше. В сухом остатке получилось десять миллионов ливров, звонко ссыпавшихся в пустые сундуки государственной казны. Людовик подумал, что, пожалуй, не прогадал, сделав Ришелье членом своего Совета. Фактически исполняя обязанности главного министра, он был официально утвержден в этой должности 21 ноября 1629 года, а в 1631 году стал герцогом и пэром.

В 1637 году Ришелье создал должности интендантов – полиции, юстиции и финансов, которые должны были играть основную роль в административном аппарате. Поначалу к ним относились плохо, поскольку интенданты должны были утверждать королевскую власть на местах. Интендантов выбирали из буржуа или незнатных дворян по принципу личной преданности королю и кардиналу; они присылали донесения о положении дел в своей провинции, получали приказы от короля и должны были следить за их исполнением. В их обязанности входило знать обо всех нарушениях королевских ордонансов и фактах притеснения подданных короля со стороны коррумпированных судей, доносить о «халатности», небрежности, подкупе среди магистратов; предупреждать и подавлять все беспорядки, следить за снабжением подконтрольных территорий и за состоянием тюрем. По поручению Королевского совета они могли вершить суд и выносить безапелляционные смертные приговоры. Генеральные прокуроры доносили им обо всех злоупотреблениях, совершаемых в провинции. Интенданты также устраивали смотры войскам, следили за их снабжением и судили военных. Дороги, каналы, шахты, а также все вопросы, касающиеся налогов, тоже находились в их ведении. Для того чтобы занимать столь ответственный пост, требовалось обладать соответствующими качествами и способностями. Происхождение и возраст были здесь ни при чем; так, Жан Талон стал интендантом Эно в тридцать лет.

Менялы тоже стали королевскими чиновниками. Они должны были принимать в разных городах королевства старинные, дефектные, иностранные или вышедшие из употребления монеты, платить за них установленную цену и свозить на Монетный двор. В их обязанности также входило следить за качеством денег, находящихся в обращении, и за тем, чтобы их обменом не занимались частные лица. Эта ответственная должность передавалась по наследству.

На важные должности Ришелье старался назначать верных людей, а таковыми были только его родственники и самые преданные доверенные люди. На всю страну их не хватало, и это сдерживало проведение административной реформы.

Наряду со светской существовала церковная администрация. Страна была поделена на восемнадцать церковных провинций; вся Бургундия, например, была лишь частью Лионской провинции. В архиепископство Парижское входило пять епархий. Главой церковной провинции был архиепископ, ведавший не только церковными, но и гражданскими делами. Он утверждал назначение епископов и посвящал их в сан, следил за соблюдением церковных канонов и устава провинции, созывал, с дозволения короля, заседания синода и председательствовал на провинциальных советах и ассамблеях, назначал депутатов на генеральные ассамблеи духовенства. Епископ считался вторым человеком после губернатора. Он не только учреждал бенефиции и раздавал церковные должности, ведал вопросами церковного образования и народного просвещения, но и порой вершил правосудие. В 1614 году между епископом Пуатье, монсеньором де Шатенье, и наместником в Пуату г-ном де Рошфором (фаворитом принца Конде) разгорелся спор о том, кто будет избран новым мэром Пуатье. Конде, находившийся тогда в оппозиции к власти, хотел, чтобы им стал Рошфор, но епископ помешал принцу вступить в город. Мэром был избран человек, верный королеве-регентше. В бытность свою епископом Люсонским Ришелье имел право носить титул барона де Люсона. Под его началом были 420 приходов, 48 приорств (настоятельских церквей), 13 аббатств (монастырей), 7 капитулов (коллегий священников, состоящих при епископе), 357 часовен и 10 богаделен. При этом Люсонская епархия была одной из самых незначительных и бедных во французском королевстве; ее ежегодный доход не превышал 15—16 тысяч ливров (в короткий срок новый епископ увеличил его до 18 тысяч).