И Фроянов - Погружение в бездну (Россия на исходе XX века)

598

Будучи Президентом СССР, Горбачев, как известно, требовал для себя чрезвычайных полномочий и получал их. Но ни разу по-настоящему не воспользовался ими. Его за это много раз бранили, упрекали в нерешительности, гуттаперчевой, так сказать, политике. По словам Н.И.Рыжкова, например, период правления Горбачева ''не только не опроверг историю авторитаризма в России, а, напротив, продолжил его традиции. Это так. Изо всех сил собирая то, что сам же разваливал, Горбачев постоянно стремился к абсолютной власти, то и дело требуя для себя, как Президента, "чрезвычайных полномочий". Он получал их, но никогда толком не мог воспользоваться. А точнее говоря, это приводило к еще большему разрушению того, что он собирал''.1 Последним уточнением, не вполне, быть может, со своей стороны осознанным,2 Н.И.Рыжков приближает нас к правильному пониманию побудительных причин стремления Горбачева к абсолютной власти. Они кроются, похоже, не столько в природной его страсти властвовать над людьми,3 сколько в осознании того факта, что решить стоящую перед ним задачу перехода к рынку и реставрации буржуазного строя в СССР, не прибегая к авторитарным методам правления, невозможно.4 С этой точки зрения Горбачев - автократ скорее поневоле. Что же скрывалось за стремлением генпрораба получить чрезвычайные полномочия? Дать однозначный ответ здесь невозможно.

------------------------------------

1 Рыжков Н.И. Десять лет великих потрясений. С.353.

2 В противном случае мемуарист вряд ли бы стал говорить о том, что Горбачев не мог толком воспользоваться предоставляемыми ему чрезвычайными полномочиями.

3 Вспомним, что Горбачев отдал власть Ельцину практически без сопротивления. Это как раз и свидетельствует о том, что власть для него не являлась самоцелью.

4 В этом старались убедить Горбачева и демократы, провозглашая характерные лозунги: ''Путь демократии - через диктатуру''; ''Демократия нужна для усиления власти лидера''; Диктатура - оплот демократии'' и т п. (Соловьев В., Клепикова Е. Борис Ельцин. Политические метаморфозы. С.284-285).

599

Надо сказать, что вопрос о расширении прерогатив Президента СССР проходил очень непросто. В сентябре 1990 года Горбачев запросил у Верховного Совета СССР чрезвычайные полномочия. Ельцин восстал: по его инициативе Верховный Совет РСФСР сделал предупреждение, что в случае предоставления подобных полномочий Россия оставляет за собой право предпринять все необходимые меры по защите своего суверенитета и конституционного строя. Тем самым Ельцин подал пример сепаратизма другим союзным республикам. Под впечатлением ельцинского демарша Верховный Совет СССР наделил Горбачева дополнительными полномочиями лишь в экономической сфере. ''Конфликт Кремля и Белого дома... притушен'',1

На IV Съезде народных депутатов СССР (декабрь 1990 года) вопрос о предоставлении Президенту СССР особых полномочий возобновляется. Вокруг него развернулась борьба. В конце концов Съезд внес ряд поправок в Конституцию СССР, расширивших полномочия президента, который получил дополнительные права: объявлять чрезвычайное положение, распускать выборные органы власти, вводить свое, президентское правление, единолично издавать указы и законы, непосредственно руководить правительством, преобразованным в Кабинет министров, возглавлять Совет Федерации, а также Совет Безопасности СССР. Горбачев настоял на избрании Янаева, вызывавшего неприятие у демократов, в должности вице-президента СССР.2 Съезд бурлил. Психоз на нем достиг крайнего предела. Не выдержали, казалось бы, самые выносливые деятели, прошедшие, как говорится, ''Крым, Рим и медные трубы'': Н.И.Рыжков свалился с инфарктом, а Э.А.Шеварднадзе впал в нервозное состояние, граничащее с истерикой. В тоне, весьма схожем с политическим кликушест

------------------------

1 С о б ч а к А.А. Жила-была коммунистическая партия. СПб., 1995. С.ЗО.

2 С о г р и н В.В. Политическая история современной России,,. С.82; Соловьев В., Клепикова Е. Борис Ельцин...С.290-291.

600

вом, он возгласил с трибуны Съезда: ''Наступает диктатура, -заявляю об этом со всей ответственностью. Никто не знает, какая это будет диктатура, кто придет, что за диктатор, какие будут порядки''.

В.Соловьев и Е.Клепикова комментируют эти слова Шеварднадзе так: ''Несмотря на всю его неожиданность и сенсационность, предупреждение Шеварднадзе смутное - он знает больше, чем говорит, чем решается сказать что-то его останавливает. Что? Недостаток мужества? Нежелание нарушить устав мужской дружбы, очень важный у него на родине в Грузии? А может быть, все-таки его подозрения в это время еще смутны? Тогда упреки ему, что он не дал полной информации о готовящемся перевороте, когда предупреждал о нем, снимаются. Не исключено, тем не менее, что благодаря этому его полуразоблачению готовящийся переворот был отложен''.2 Однако авторы, высказывая предположение о том, что ''готовящийся переворот был отложен'', вместе с тем говорят о не-ком подобии переворота, произошедшего в результате предоставления Горбачеву чрезвычайных полномочий. По их мнению, он ''пошел на самый решительный и одновременно самый рискованный в его политической карьере шаг - при формальной поддержке парламентского большинства изменил советскую Конституцию и присвоил себе чрезвычайные полномочия. А так как это произошло в самый разгар переживаемого советской империей глубочайшего и всестороннего кризиса, когда популярность Горбачева пала как никогда низко, и куда громче, чем призывы горбачистов к своему лидеру стать неограниченным диктатором, раздавались - как справа, так и слева - призывы к его отставке, эта его отчаянная акция больше всего смахивала на легализованный переворот, на замаскированную узурпацию власти - как раз в том самый момент,