Альберт Максимов - Нашествие. Пепел Клааса

Из огамических надписей, сохранившихся до наших дней, около 30 написано на каком-то неизвестном, некельтском языке. Ученые высказывают предположение, что это язык пиктов, до сих пор не разгаданный учеными. Пиктские надписи исчезают в IX веке, когда пикты Шотландии были окончательно ассимилированы занявшими их земли кельтоязычными скоттами. Однако альтернативная версия истории предполагает, что пикты были семитами, которые как раз и были ассимилированы к IX веку.

Есть несколько версий происхождения огамической письменности. По одной из них, огамом друиды записывали скандинавские руны, для того, чтобы затруднить их чтение непосвященным людям. Другие ученые, а таких большинство, предполагают, что источником для возникновения огама стал латинский алфавит. Однако по вопросу об условиях этого заимствования и принципах формального видоизменения знаков существуют весьма противоречивые точки зрения. К. Марстрандер считает, что огам возник в начале нашей эры в южной Галлии как криптография, основой огама был латинский алфавит в его провинциальной галльской разновидности. Д. Карри обнаружил, что в основе огама лежит более ранняя классификация латинских букв, восходящая к I веку до н. э. По АВ, этот период соответствует концу VII - началу VIII века. Именно в этот период и должны были формироваться новые алфавиты: греческий, латинский, и как видим, огам.

На территории континентальной Европы не найдено ни одной надписи на огаме. Правда, неоднократно приходили об этом сообщения, но все находки оказывались либо подделками, либо случайными царапинами на камнях и костях. Как бы то ни было, при любой традиционной версии происхождения огама все сводится к тому, что друиды не изобретали свою письменность, а позаимствовали ее у соседей. По ТВ, это было перенято либо от скандинавов, либо от римлян, но, по АВ, друиды, будучи пришлыми семитами, сами создали огамический алфавит в среде покоренной ими кельтской Европы.

Само название письменности по традиции производится от ее мифического изобретателя кельтского бога Огме (Огму, Огмий). Как само слово «огам», так и имя его изобретателя по происхождению не является кельтским. На мой взгляд, в этом слове явственно видны семитские корни (сравните хотя бы с библейским именем Хам, буквы -г- и -х- традиционно переходят друг в друга). В ирландской традиции Огме являлся одним из богов племен богини Дану, что, согласно АВ, также показывает на его семитское происхождение.

Бронзовая фигура Огмы

В «Книге из Баллимота» говорится: «Именно Огма, очень искусный в знании языков и в поэзии, был изобретателем огамов; они предназначаются для записей тайных речей, понятных только знающим и хранимых в секрете от бедняков и простых людей».

Кельты делились на три класса (я бы даже сказал - касты): друиды, всадники и плебс. Последние, по утверждению Юлия Цезаря («Записки о галльской войне»), находились «на положении рабов», причем знатные кельты «имеют над ними все права господ над рабами».

И если всадники были военной аристократией, то друиды, без сомнения, заправляли всеми делами в кельтском обществе: «Друиды принимают деятельное участие в делах богопочитания, наблюдают за правильностью общественных жертвоприношений, истолковывают все вопросы, относящиеся к религии; к ним же поступает много молодежи для обучения наукам, и вообще они пользуются у галлов большим почетом. А именно они ставят приговоры почти по всем спорным делам, общественным и частным; совершено ли преступление или убийство, идет ли тяжба о наследстве или о границах - решают те же друиды; они же назначают награды и наказания».

Друид. Рисунок 1845 г.

К.-Ж. Гюйонварх и Ф. Леру в книге «Кельтская цивилизация» писали, что «скудость сообщений древних авторов становится особенно поразительной, когда они касаются самого тонкого вопроса: описания жреческого класса друидов. Что же касается человеческих жертвоприношений, в которых упрекали кельтов, то лучше не обращаться к их перечню, чтобы оградить себя от рассмотрения всякого вздора, как древнего, так и современного».

О человеческих жертвоприношениях у галлов писал Юлий Цезарь в «Записках о галльской войне». «Перед решительным сражением они обыкновенно посвящают ему будущую военную добычу, а после победы приносят в жертву все захваченное живым». Что ж, принесение в жертву захваченных пленных не было случаем из ряда вон выходящим. Зато другая его фраза более информативна: «Мужья имеют над женами, как и над детьми, право жизни и смерти, и когда умирает знатный человек - глава семейства, то собираются его родственники и, в случае, если его смерть возбуждает какие-либо подозрения, пытают жен, как рабов, и уличенных казнят после всевозможных пыток, между прочим, сожжением».