Фрэнсис Гарт - Кларенс (Трилогия - 3)

Он смолк, взгляд его невзначай упал на кровать и на больную. И он и его товарищ вздрогнули. Проницательный глаз Бранта подметил в их лицах кое-что посерьезнее, чем обычное, естественное смущение джентльменов, нечаянно ворвавшихся в дамскую спальню. Впрочем, полковник Лагранж быстро справился с собой; оба тотчас сняли фуражки.

- Тысяча извинений! - сказал Лагранж, поспешно отступая к двери. Вы, надеюсь, поверите, генерал, что у нас и в мыслях не было так грубо вторгнуться к вам. Внизу нам наплели каких-то небылиц: будто вы заняты допросом беглой негритянки, - иначе мы ни за что бы не осмелились сами войти сюда.

Брант быстро взглянул на свою жену. Когда вошли задержанные, ее лицо словно окаменело, глаза холодно устремились в потолок. Он сухо поклонился и, указав рукой на дверь, сказал:

- Я выслушаю вас внизу, господа.

Выйдя за ними из комнаты, он остановился и не торопясь повернул ключ в замке; потом жестом предложил им спуститься впереди него по лестнице.

ГЛАВА VII

Никто не произнес ни слова, пока они не спустились на первый этаж и не вошли в кабинет Бранта. Отпустив знаком дежурного офицера и вестового, Кларенс обратился к пленным. Лагранж явно утратил свою веселую развязность, не потеряв, впрочем, самообладания; капитан Фолкнер смотрел на своего старшего товарища полунасмешливо, полурастерянно.

- К сожалению, генерал, я могу только повторить, что наша безрассудная прогулка привела нас к столкновению с вашей охраной, - сказал Лагранж с некоторым высокомерием, сменившим внешнюю фамильярность, - и мы были взяты в плен по всем правилам. Теперь, если вы поверите моему честному слову офицера, я не сомневаюсь, что наше командование согласится обменять нас на двух ваших храбрых офицеров из тех, кого я имел честь видеть в нашем лагере, - вы, вероятно, нуждаетесь в них больше, чем наше начальство нуждается в нас.

- Что бы ни привело вас сюда, джентльмены, - сухо сказал Брант, - я рад, что вы, на ваше счастье, в военной форме, хотя это и не избавляет меня, к сожалению, от моего неприятного долга.

- Я вас не понимаю, - холодно ответил Лагранж.

- Если бы вы не были в форме, вас, вероятно, пристрелили бы как шпионов и не стали бы брать в плен, - спокойно сказал Брант.

- Вы хотите сказать, сэр... - начал было Лагранж.

- Я хочу сказать, что нам достаточно хорошо известно: в этом лагере и в штабе дивизии орудует шпион конфедератов, и это оправдывает самые строгие меры с нашей стороны.

- Но позвольте, какое это имеет отношение к нам? - высокомерно спросил Лагранж.

- Мне нет надобности объяснять такому старому солдату, как полковник Лагранж, что всякая помощь, поддержка и даже получение информации от шпиона или изменника в расположении противника караются так же строго, как и самый шпионаж.

- Вам угодно удостовериться, генерал? - заметил полковник Лагранж с ироническим смехом. - Бога ради, не обращайте внимания на нашу форму. Обыщите нас, если угодно.

- Нет, полковник, - многозначительно ответил Брант, - вы только успели проникнуть в наше расположение.

Лагранж покраснел, но быстро преодолел смущение и сказал с чопорным поклоном:

- Быть может, вам угодно будет сообщить ваше решение?

- Мой долг, полковник, держать вас обоих под стражей, пока не представится возможность переправить вас к командиру дивизии с рапортом об обстоятельствах, при которых вы были задержаны. Так я и намерен поступить. Как скоро представится такая возможность и представится ли она вообще, продолжал Брант, пристально глядя на Лагранжа своими ясными глазами, зависит от военных событий, в которых вы, думаю, разбираетесь не хуже меня.

- Мы никогда не позволим себе предугадывать действия такого одаренного офицера, как генерал Брант, - иронически заметил Лагранж.

- Не сомневаюсь, что вы получите возможность дать объяснения командиру дивизии, - невозмутимо продолжал Брант. - Кроме того, - тут он в первый раз обратился к капитану Фолкнеру, - когда вы скажете командиру дивизии, что вы - в чем я не сомневаюсь, судя по вашему имени и внешнему сходству, - родственник молодой особы, которая получила в Вашингтоне пропуск и прожила в этом доме три недели, я уверен, что вы сможете удовлетворительно объяснить, почему вы оказались так близко к нашим постам.

- Это моя сестра Тилли! - воскликнул молодой офицер. - Но ведь ее уже здесь нет. Вчера она прошла через наши линии, возвращаясь в Вашингтон. Нет, - прибавил он, засмеявшись, - боюсь, что сегодня такое объяснение уже не поможет.