Юлия Кантор - Война и мир Михаила Тухачевского

Фадеев Николай Никифоровым, 1898 г. р., ур. г. Москвы.

Муж М. Н. Тухачевской–Владимировой, сестры М. Н. Тухачевского, до 2 июня 1937 года. В 1938 году бригвоенюрист, заместитель председателя Военного трибунала Внутренних войск НКВД СССР Московского округа.

Арестован ГУГБ НКВД СССР 11 февраля 1938 года за недоносительство «советским органам» об «антисоветской деятельности» своего близкого родственника М. Н. Тухачевского (ст. 58–12 УК РСФСР).

Постановлением ОСО при НКВД СССР от 4 января 1939 года «как социально–опасный элемент» осужден на 5 лет ИТЛ.

Повторно арестован УМГБ СССР по Владимирской области 22 декабря 1948 года по ст. 58–12 УК РСФСР.

Постановлением ОСО при МГБ СССР от 6 апреля 1949 года за «антисоветские связи с изменниками родины»

осужден к ссылке на поселение. Определением ВК ВС СССР от 28 августа 1954 года реабилитирован.

Поспешный развод Фадееву помог — его не расстреляли, видимо, прикрывал Ульрих. А первый муж М. Н. Тухачевской — М. А. Владимиров — в разводе с сестрой маршала находился с 1933 года, что не спасло его от смерти. Арестован в 1938–м как участник «антисоветского заговора в РККА». Инспектор по ПВО при СНК РСФСР, полковник запаса (до августа 1937 года) Владимиров, как указано в его деле, «давал партийные рекомендации на мобилизационную и сов. секретную работу врагам народа, в том числе брату Тухачевского Николаю, сестре — Ольге Гейман–Тухачевской и любовнице — Протас Амалии Яковлевне»97. Владимиров был приговорен к расстрелу 14 июня 1938, реабилитирован по заявлению дочери в 1956 году98.

В сухих следственных материалах всплывают бытовые подробности.

«Начальнику оперотделения 5 управления МГБ СССР… рапорт:

«Докладываю, что арест на имущество арестованной по ордеру МГБ СССР за № 57 от 29/VI–48 года Тухачевской–Владимировой Марии Николаевны, проживавшей по адресу: г. Александров, Красный пер., дом 18 не наложен ввиду того, что арестованная все имеющиеся носильные вещи взяла с собой при аресте и другого имущества никакого не имеется.

Арестованная своей площади не имела и проживала на койке»99.

Протокол допроса Софьи Николаевны Тухачевской 19 сентября 1937 года:

«…Вопрос. Какую материальную помощь оказывал вам брат Михаил?

Ответ. Иногда он мне давал пользоваться автомашиной и помог в обмене комнаты. Другой помощи я от него не получала.

Вопрос. Как часто вы встречались со своим братом Михаилом?

Ответ. Я иногда бывала у него на квартире и раза два он был у меня в 1936 году.

Вопрос. Нам известно, что вы были осведомлены об антисоветской деятельности своего брата Михаила, требуем правдивых показаний по существу этого вопроса.

Ответ. Об антисоветской деятельности брата Михаила я ничего не знала…»100.

Больше в деле протоколов допросов нет.

Обвинительное заключение:

«Предварительным следствием по делу установлено:

1) Тухачевская Софья Николаевна до последних дней имела личную близкую связь со своим братом Михаилом и получала от него различную материальную помощь»101.

Выписка из протокола Особого совещания при Народном Комиссаре Внутренних дел СССР от 28 сентября 1937 года:

«Тухачевскую Софью Николаевну как соц. опасный элемент — сослать в Казахстан сроком на пять лет, считая срок с 10.9.37»102.

Постановление (об изменении места ссылки осужденной Тухачевской Мавре Петровне) 27 марта 1939 года.

«Тухачевская Мавра Петровна и Тухачевская Софья Николаевна были осуждены Особым совещанием НКВД в 1937 г., как родственники врага народа к 5–ти годам высылки первая в г.

Астрахань и последняя в Казахстан, Чаяновский район пос.

Глинково.

Учитывая, что Тухачевской Мавре Петровне в данное время 70 лет и как видно из ее заявления она нуждается в повседневной помощи Постановил:

Против изменения места ссылки Тухачевской Мавре Петровне из г. Астрахани в Казахстан поселок Глинково к своей дочери — не возражать»103.

Она поехала туда. И умерла в пути. О том, как это было, оставшиеся в живых сестры маршала узнали из цитируемого ниже письма.

«Я знала хорошо вашу мать Мавру Петровну в период ее пребывания в Астрахани в 1937—1941 годах и в Казахстане, куда нас вместе вывезли в ноябре 1941 года, и во время ее кончины мы жили с ней в одной комнате, в казахском ауле Челкарского района.

…Познакомились мы с ней возле астраханской женской тюрьмы, куда Мавра Петровна ходила к невестке, там сидела моя мать, которую арестовали вместе с моим мужем… В одной камере с матерью сидели: жена Уборевича, жена Гамарника, жена Бухарина. Мавра Петровна жаловалась на боли в сердце. Нам всем было очень жаль ее — она ведь была старше всех нас там, да такие невыносимые моральные страдания.