Николай Карамзин - Полный курс русской истории Николая Карамзина в одной книге

Не желая терять воинов, Сигизмунд перешел к осаде, одновременно делал подкопы, но неудачно: смоляне успевали взорвать подкопы вместе с поляками. Началась зима. Сигизмунд стоял у Смоленска и не шел в Тушино, где его появления ждали с нетерпением.

В отчаянии из Тушина отправили послов к Смоленску, спрашивая короля, отчего он медлит. И получили страннейший ответ: «Вам надлежало не посылать к Королю, а ждать его Посольства: тогда вы узнали бы, для чего он вступил в Россию. Отечество наше, конечно, славится редкою свободою; но и свобода имеет законы, без коих Государство стоять не может. Закон Республики не дозволяет воевать и Королю без согласия чинов государственных; а вы, люди частные, своевольным нападением раздражаете опаснейшего из врагов ее: вами озлобленный Шуйский мстит ей Крымцами и Шведами. Легко призвать, трудно удалить опасность. Хвалитесь победами; но вы еще среди неприятелей сильных… Идите и скажите своим клевретам, что искать славы и корысти беззаконием, мятежничать и нагло оскорблять Верховную Власть есть дело не граждан свободных, а людей диких и хищных».

В Тушино долго пытались это осмыслить. Смысл не нравился. Впрочем, продержав тушинцев в состоянии паники, Сигизмунд соизволил дать им милостивое прощение: он ждет добрых сынов отечества под свои хоругви, забывает вину дерзких, обещает всем жалованье и награды.

В тушинском лагере начался раздор. Паны в глаза называли самозванца самозванцем. В то же время Сигизмунд призвал из тушинского стана именитых русских и сообщил им, что не собирается посягать на независимость Московского царства. Он пришел «утишить бунт, истребить бесстыдного Самозванца, низвергнуть тирана вероломного (Шуйского), освободить народ, утвердить Веру и Церковь».

Речь имела успех. Русская делегация готова была признать Сигизмундову правду. Здесь Карамзин пытался изо всех сил доказать, что не было среди бояр никакого сговора с королем, а за спиной настоящих патриотов действовала шайка предателей. Это не так. Но мне придется изложить версию истории по Карамзину, а не так, как бы мне этого хотелось.

«Уверенные в согласии Тушинских Россиян иметь Царем Сигизмунда, – пишет историк, – Послы в то же время готовы были вступить в сношение и с Василием, как законным Монархом: доставили ему грамоту Королевскую и, вероятно, предложили бы мир на условии возвратить Литве Смоленск или землю Северскую: чем могло бы удовольствоваться властолюбие Сигизмундово, если бы Россияне не захотели изменить своему Венценосцу.

Но Василий, перехватив возмутительные письма Королевские к Духовенству, Боярам и гражданам столицы, не отвечал Сигизмунду, в знак презрения: обнародовал только его вероломство и козни, чтобы исполнить негодования сердца Россиян. Москва была спокойна; а в Тушине вспыхнул мятеж.

Дав Конфедератам (то есть тушинскому лагерю) время на размышление, Послы Сигизмундовы уже тайно склонили Князя Рожинского и главных Воевод присоединиться к Королю. Не хотели вдруг оставить Самозванца, боясь, чтобы многолюдная сволочь Тушинская не передалась к Василию: условились до времени терпеть в стане мнимое господство Лжедимитриево для устрашения Москвы, а действовать по воле Сигизмунда, имея главною целию низвергнуть Шуйского.

Но ослепление и спокойствие бродяги уже исчезли: угадывая или сведав замышляемую измену, он призвал Рожинского и с видом гордым спросил, что делают в Тушине Вельможи Сигизмундовы, и для чего к нему не являются?

Гетман нетрезвый забыл лицемерие: отвечал бранью и даже поднял руку. Самозванец в ужасе бежал к Марине; кинулся к ее ногам; сказал ей: «Гетман выдает меня Королю; я должен спасаться: прости» – и ночью (29 Декабря), надев крестьянское платье, с шутом своим, Петром Кошелевым, в навозных санях уехал искать нового гнезда для злодейства: ибо Царство злодея еще не кончилось!»

Когда наутро обнаружилось отсутствие Лжедмитрия, началась паника – поляки начали собираться к своему королю, русские бежали, кто к Василию, кто за самозванцем. Марина же оказалась в чудовищном положении: ее все бросили, но она думала бороться за право на власть, ведь она все еще оставалась царицей. В 1610 году ее второй муж сидел в Калуге. Здесь его встретили с почестями, предоставили лучший кров, одежды, коней. Вслед за ним перешел князь Шаховской со своим отрядом, состоящим из казаков. Теперь немцев и поляков Лжедмитрий считал предателями и писал своим сподвижникам в Тушино, что скоро вернется с богатой казной и накажет измену.