Олег Платонов - Николай II в секретной переписке

Мы сегодня утром были в церкви, потом я каталась, и после Красного Креста посетила Силаева. Его жена так похожа на своего сына Рафтополо — даже смешно. — Их маленькие дети прелестны. — Теперь наши 5 цыплят у Ани в Большом Дворце; они там играют с Ритой X. и Ириной Толстой. Какая радость — через 3 дня, Бог даст, ты вернешься к нам — это чудесно!

Дорогой мой, радость моя, ожидаю тебя с таким нетерпением! — Прощай, дорогой, благословляю и целую без конца, с глубокой и искренней преданностью все сильнее с каждым днем. Спи хорошо. — Я все-таки напишу тебе еще завтра, если выедут тебя встречать, так как, может быть, придется что-либо сообщить после разговора моего с Горемыкиным.

Дорогой Ники, навсегда твоя нежно любящая старая женушка

Аликс.

Решительные шаги Царя, предпринятые на фронте, остановили неблагоприятный для России ход войны. Прежде всего был разрушен замысел противника вывести Россию из войны. Немецкое наступление было остановлено. В октябре русская армия закрепилась на рубеже Рига, река Западная Двина, Двинск, Сморгонь, Барановичи, Дубно, река Стрыпа. Крупный успех был достигнут на Югозападном фронте, в районе Тарнополя и Трембовли, была вновь возвращена часть Галиции, взяты десятки тысяч пленных.

Еще 15 сентября в ставке Царь провел заседание Совета Министров, где ясно высказал свое требование министрам — посвятить все силы ведению войны и не допускать участия в политической борьбе до полной победы. Уступки так называемому “прогрессивному” (масонскому) блоку он считал недопустимыми. Министры, не согласные с этим, должны были покинуть кабинет. 26 сентября были уволены погрязшие в интригах против Распутина и политики Царя обер-прокурор Синода Самарин и министр внутренних дел Щербатов.

Тем не менее “прогрессивный” блок в лице его руководителей продолжал интриги против царской власти, требуя создания “министерства доверия”, т.е. подбора царских министров из ставленников масонских кругов.

Отправляясь работать в ставку. Государь взял с собой сына Алексея. Выехав 1 октября, Царь на следующий день объехал фронт и только 3 октября остановился в ставке, где пробыл неделю, а затем вместе с сыном отправился на Юго-Западный фронт: Бердичев, Ровно, Волочиск, Тарнополь, Киев.

15 октября в Киеве царская семья собралась вместе (Царица с дочерьми объезжала лазареты), а 19 октября также вместе вернулись в Царское Село.

Царское Село. 1 октября 1915 г.

Мой любимый,

Ты прочтешь эти строки, когда поезд унесет уже тебя от нас. Этот раз ты мог уехать с более спокойным сердцем, так как дела, по-видимому, налаживаются, слава Богу, как внутренние, так и внешние, и наш Друг здесь и благословил твое путешествие. Да ниспошлет св. праздник Покрова свое благословение на наши войска и дарует нам победу, и да прострет Пресвятая Дева свой омофор над твоей страной! Всегда так больно провожать тебя, а теперь еще и Бэби уезжает в первый раз в жизни. Это не легко — это ужасно тяжело! Но за тебя я рада, что ты не будешь один, и наш маленький будет горд путешествовать один с тобой, без женщин. — Совсем большой мальчик! Я уверена, что войска обрадуются, когда узнают, что он с тобой, наши офицеры в госпитале были в восторге. — Если ты будешь делать смотр войскам за Псковом, то, пожалуйста, возьми его с собою в автомобиле. Я так надеюсь, что ты осмотришь войска, даже если их там мало. Это доставит радость и удовлетворение. — Телеграфируй словечко из Пскова о своих планах, чтобы я могла следовать за тобой в мыслях и молитвах. — Любимый мой, как мне каждый раз больно тебя отпускать, хотя теперь у меня есть надежда скоро тебя увидеть! Тебя огорчит, что я приеду за Алексеем, но не раньше чем через 10 дней, я думаю.

Ах, как грустно без твоих ласк, которые для меня все! С каждым днем все больше и больше тебя люблю, с истинной безграничной преданностью, глубже, чем могу выразить словами! — Но эти дни были ужасно утомительны для тебя, и последний вечер мы не могли даже спокойно посидеть вместе, это очень грустно.

Прошу тебя, следи за тем, чтобы маленький не утомлялся, — заставляй его по обыкновению отдыхать после завтрака, не позволяй ему утомляться на лестницах. Я так жалею, что вы не спите вместе в поезде; но в Могилеве вам будет уютно. “Ненадо” [467]даже слишком трогательно и мило. — Надеюсь, что тебе понравится моя фотография Бэби в рамке. — Наши подарки для Бэби у Дерев. [468], — в мешке в вагоне, а пишущую машину и большую игру он получит здесь, когда вернется. Ты ему дай почтовую бумагу и серебряную чашку, чтобы ставить у постели вместо фарфорового блюдечка, для фруктов, когда он их ест вечером. — Прошу тебя, дорогой, спрашивай его от времени до времени, хорошо ли он молится! Родной мой,я люблю тебя и желала бы никогда с тобою не разлучаться и все делить с тобою. Ах, какое было счастье, когда ты был здесь, мое ясное солнышко, — я теперь живу воспоминаниями! — Спи спокойно, мой Ники, женушка твоя всегда с тобою и в тебе. — Когда ты вспомнишь книжку с картинками, подумай о твоей старой женушке. — Господь да благословит и да сохранит, защитит и наставит тебя!