Олег Мороз - Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы)

…Сверху по лестнице ко мне скатывается Калуга: «Михалыч, я с тобой… Как ты есть мой боевой командир и учитель, я теперь от тебя ни на шаг».

Калуга безнадежен — уже успел где-то перехватить. Но ругаться с ним бессмысленно, он такой, какой есть. Как-то спьяну даже среди бела дня откликнулся на предложение полицаев с правого берега Днестра «дать банку» — переплыл реку, навел среди опоновцев шороху: «Я, — говорит, — ефрейтор ВДВ, для вас все равно, что полковник полиции!». Те славно его наугощали и под руки спустили обратно к реке, ногами он уже не шел. Как доплыл до середины реки, где мы его подобрали, и сам не помнит…

— Ладно, сиди, не рыпайся!

Калуга пристраивается рядом, прикуривает».

Забавно, не правда ли? Неужто майор Гусев всерьез полагал, что такие вот вечно пьяные «солдаты удачи» из Приднестровья и других мест лучше разбираются, что к чему в российской столице, чем «одурманенные» сторонники Ельцина, коих, если судить по результатам апрельского референдума и многочисленным соцопросам, в России было явное большинство?

Особенно неприятным сюрпризом для белодомовцев было то, что в авангарде штурмующих оказался 119-й полк, на который возлагались главные их надежды.

Иван Иванов:

«Мы и предположить не могли, что первыми в Белый дом полезут бойцы 119-го парашютно-десантного полка из Наро-Фоминска, десантники, которых мы так тщетно ждали и на которых только и надеялись. (Такое ожидание было вполне понятным: как уже говорилось, по-видимому, командование этой части обещало Белому дому поддержку. — О.М.). Полк-предатель, по некоторым данным, даже пытался пробиться к нам с боем и условием своего перехода на сторону парламента выдвинул приход к нему лично Ачалова, засылая в Дом Советов сообщения: «Если Ачалов сам придет, наш полк пойдет за ним!». Тем не менее это («предательство». — О.М.) произошло, и смогли же потом как-то оправдать себя его офицеры. Объяснили же они собственное предательство какими-то карьерными или бытовыми соображениями. Эти офицеры-десантники точно знали, что их полк шел на защиту парламента».

Что касается Руцкого, в своей истерике он дошел до того, что призывал по телефону своих коллег-летчиков поднять самолеты в воздух и бомбить Кремль.

Позднее, перед посадкой в автобус, который отвезет его в «Лефортово», бывший вице-президент заявит окружающим, что у него есть записи, кто какую поддержку ему обещал и не выполнил своих обещаний, оказался предателем.

Иван Иванов не устает причитать, что никаких предложений о переговорах, о капитуляции, о том, чтобы вывести из Белого дома тех, кто желает его покинуть, со стороны атакующих не было. Такое ощущение, что автор не знает собственного текста. Между тем, он сам пишет о подобных предложениях — по ходу штурма они делались неоднократно. Вот, например, фрагмент из рассказа того же майора Гусева:

«Выхожу обратно в холл. Там оживление — справа от лестницы появилось новое действующее лицо: парламентер от парашютистов. Капитан… По-хозяйски покрикивает:

— Кто здесь старший, а ну ко мне!

Парни упирают ему в бронежилет автоматы:

— Клади оружие!

На парапет балкона ложатся ПМ и здоровенный газовый револьвер «Айсберг»… Капитана в оборот берут наши автоматчики, Крестоносец, Саша-морпех… Капитан потихоньку сбавляет тон, разговор почти человеческий:

— Ну не сдаетесь, так давайте хоть женщин выведу.

И тут же в ответ, с балкона 3-го этажа на пределе напряжения, почти истерический женский выкрик:

— Нет! Никуда не пойдем!

Капитан ретируется…».

Примерно в половине третьего возле Белого дома появились группа «Альфа» и спецподразделение «Вымпел». К этому времени его цокольный этаж уже был занят десантниками. Верхние этажи горели. Непосредственно возле здания снайпером был убит офицер «Альфы» младший лейтенант Геннадий Сергеев. После обе стороны обвиняли в этом убийстве друг друга. Ельцин и Коржаков в своих мемуарах пишут, что это убийство разъярило альфовцев, и они, вопреки прежнему своему нежеланию, приняли активное участие в штурме (то есть как бы осуществился тайный план Барсукова). В действительности было не так. Несколько сотрудников «Альфы» и «Вымпела» поднялись по парадной лестнице к первому подъезду и предложили, чтобы кого-либо из защитников здания вышел к ним на переговоры. Из здания вышли двое и вместе с двумя спецназовцами — по одному из «Альфы» и «Вымпела» — отправились в Дом Советов на переговоры.