Олег Мороз - Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы)

Примерно в это же время другая бронегруппа внутренних войск ворвалась на стадион «Красная Пресня», расположенный неподалеку от Белого дома, и открыла стрельбу по тем, кто там находился. Оказавшиеся рядом десантники из 119-го полка ответили из гранатомета. Это еще больше распалило дзержинцев. В результате погибли капитан и ефрейтор, несколько человек получили ранения.

Каждая из воюющих сторон считала, что ведет огонь по защитникам Белого дома или каким-то подразделениям, которые к ним примкнули. Поразительно: неужели нельзя было воспользоваться рацией и прояснить недоразумение? Говорили, что внутренние войска почему-то упорно не отвечают на все попытки связаться с ними по радио. Впрочем, все радиопереговоры велись открытым текстом, и свою роль в создании неразберихи могли сыграть ложные команды, которые умышленно на соответствующих частотах посылались в эфир из Белого дома. Иван Иванов прямо пишет, что этим занимался некий деятель из «штаба» Ачалова.

В дальнейшем, несмотря на то, что армейские и эмвэдэшные генералы обматерили всех кого можно, а генерал-полковник Кондратьев (один из тех, кто командовал штурмом) пообещал лично расстрелять виновников, эти безумные сражения между своими продолжались. Очередной бой произошел на Краснопресненской набережной. Из материалов следствия:

«Генерал-майор Е., комдив Таманской дивизии (Валерий Евневич. — О.М.), находился на противоположном берегу Москвы-реки. Видел, как по набережной в направлении расположения его войск движутся и ведут огонь четыре БТРа. Он предположил, что это помощь сторонникам оппозиции. Исходя из этого предположения, приказал выдвинуть навстречу группе два БТРа и открыть огонь из всех видов оружия».

В результате погиб командир группы БТРов, двое военнослужащих внутренних войск и офицер милиции, вновь были раненые…

С самого начала и до конца штурма в Белом доме надеялись на выручку будто бы сочувствующих им частей — они вроде бы уже двинулись и вот-вот подойдут. Руцкой даже вызвал на подмогу вертолеты, и «вертушки» в самом деле появились. Однако вскоре выяснилось, что это корректировщики огня правительственных сил. Разочарованию обитателей Дома Советов не было предела.

Особые надежды в Белом доме возлагали на Министерство безопасности (знали о настроениях в этом ведомстве). Но и эти надежды не оправдывались.

Иван Иванов:

«Руцкой, стоя в дверях комнаты, ругался: «Где это еб…ное Эм-Бэ!» Потом по радиотелефону кому-то из руководства частей МБ он кричал: «У вас же есть оружие! Ударьте им в спину или убедите немедленно прекратить огонь. Объясните, что здесь есть женщины и дети (откуда в осажденном, ожидающем штурма Белом доме взялись дети, совершенно непонятно, но тамошние сидельцы постоянно спекулировали этим обстоятельством. — О.М.). В здании около десяти тысяч человек. У меня уже сорок убитых. Танки сейчас начнут стрелять залпами. Они убийцы. Остановите их!». Это врезалось в память довольно отчетливо, с дословной точностью. Руцкой то появлялся, то исчезал в проеме двери, постоянно с кем-нибудь связывался по радиотелефону, говорил примерно одно и то же. Требовал, чтобы собеседники звонили в западные посольства, в правительства. По-другому он требовал немедленного прекращения огня лишь от Черномырдина, когда сквозь зубы и явно через силу бросал всего несколько слов в эфир: «Черномырдин, немедленно прекрати огонь! Черномырдин, немедленно прекрати огонь!». Руцкой был в состоянии гнева и возмущения от происходящего, от своего бессилия. Узнав про черноволосых молодцов в кожаных куртках на бронетранспортерах и с помповыми ружьями в руках, Руцкой матерился по-черному: «…Еб…е жиды! Это все Боксер со своими головорезами… Еб…я свердловская мафия!»

Тема «мировой закулисы» и «жидов» как главных виновников происходящего была в числе самых любимых в Белом доме.

Есть у Иванова и другие замечательные иллюстрации высокой «политической грамотности» и «идейной подкованности» тех, кто в октябре 1993-го оборонял Дом Советов. Вот цитируемые им рассуждения некоего майора Гусева, успевшего повоевать в Афганистане и Приднестровье (это опять-таки к вопросу о составе тех, кто устроил тогда «бузу» в Москве):

«Начинается самое неприятное: ожидание неизбежной атаки. На душе тягостно — ведь не в душманов, не в румын (надо полагать, имеются в виду молдаване. — О.М.) сейчас придется стрелять, а в своих же, пусть одурманенных, но русских людей, которых политические амбиции нескольких сволочей кинули под пули…