Александр Торопцев - Двенадцать подвигов России

Приведенные цитаты были написаны, прошу обратить внимание читателей, одним из крупнейших полководцев того времени, которое вполне можно назвать временем подведения итогов и выбора пути, а в ракурсе главной темы данного очерка — временем выбора Русского Полководца.

К началу XII века Восточная Европа видела разные армии и разных полководцев. Здесь воевали скифы и персы, сарматы и готы, гунны и славяне, болгары и печенеги, скандинавы, половцы… Память о войнах, воинах и полководцах прошлого, несмотря на отсутствие письменности, наверняка хранилась в памяти местных народов. Приглашенные варяги, как уже было сказано, и учили воевать местные племена, и воевали с ними, и в союзе с ними ходили в разные походы, и ассимилировались здесь, удачно, следует сказать, для себя и для местных обитателей. Все побывавшие в Восточной Европе племена и народы предложили её жителям свои «кандидатуры»-образы в качестве и воина, и полководца. И теперь, когда, с одной стороны, внутри государства уже вовсю полыхала распря, с другой стороны, на всех границах Киевской Руси быстро росло военное напряжение, а в далеком Забайкалье рождалась смертоносная для многих народов сила во главе с великим завоевателем Чингисханом, теперь пред разноплеменными гражданами, в общем-то, молодого государства стояла важная задача выбора этого образа — образа Русского Полководца.

Серьёзное, между прочим, дело.

Особенно, если учесть, что никаких выборов в современном понимании этого термина не было и быть не могло, и даже слов таких никто не произносил: «Давайте, граждане, выберем для себя и для наших потомков тип Русского Полководца!» Смешно бы это прозвучало, ей-богу. Да и сейчас это звучит смешно, а для некоторых людей и нелепо: какие выборы, какие образы?!

И, тем не менее, эти выборы, не признанные ни одним историком, состоялись! Состоялись.

Далеко не все обитатели Восточной Европы имели возможность познакомиться с «Завещанием Мономаха», но можно быть абсолютно уверенным в том, что молва о нем разлетелась во все уголки большой страны. И именно такого князя, такого полководца возжелали души русских людей, души людей разных племен. Да-да! Владимир Мономах сочинил идеальный образ. Более того, таковых идеальных русских полководцев (не говоря уже о русских правителях) за всю последующую историю не было. Но была мечта, которую талантливо сформулировал сын Святослава Игоревича. Именно сформулировал. То, что сформировалось в сознании народа.

Выбрав раз и навсегда этот идеал, очень важный для всей последующей русской истории, русские люди никогда ему не изменяли. Никогда. Хотя, конечно же, среди выдающихся русских и российских генералов, маршалов, флотоводцев можно найти и таких, кто по личным, душевным качествам был весьма далек от этого идеала. Было. Зачем наводить тень на плетень. Некоторые из них, талантливые и дерзкие в делах войны, и думать не думали о каких-то идеалах, о душевной составляющей военного искусства. Дан приказ, ответил бравое «Есть!», выполнил его любой ценой, дал солдатам волюшку пограбить в захваченном населенном пункте, разрешил безобразничать день-другой, затем построил их, объявил следующий приказ и вперед, в атаку. Были и есть в русской и российской армии такие генералы, просто генералы. Иной раз они выигрывали крупные сражения, а то и кое-какие войны, незначительные в истории войн. Но не они делали великую славу русского оружия, русского и российского воинства, славу, которая не меркнет уже 1000 лет!

Ровно тысячу лет на Руси ценится тот образ русского полководца, который был сформулирован Владимиром Мономахом. И это не громкие слова.

В конце марта 2005 года мне посчастливилось побывать на юбилее одной воинской части, командует которой мой друг институтской юности. В части много офицеров, рядовых солдат, гражданских лиц, девушек в основном. Торжественная часть, концерт, юбилейный стол и даже танцы — все, как полагается в таких случаях. Все — по-человечески. Мой друг, генерал, в центре внимания. Он награждает, он поет в составе хора гимн части, он руководит важным действом, он — свой, он — командир. Я вижу лица совершенно разных людей, и лица я вижу не просто счастливые, но уверенные: в своем командире, в себе самих. 34 года мой друг отдал этой части. Начинал лейтенантом, часть в те годы только-только зарождалась, теперь это — целый город с прекрасной инфраструктурой. И все-то в этом городе родное для моего друга, каждый человек ему лично знаком. Он не ходил с ними на штурм крепостей, в долгие походы, он не поднимал их в атаки. Он делал с ними одно дело, очень важное для обороноспособности государства. Он рос у них на глазах. И никто из сослуживцев не завидовал ему по-черному. И многие были рады его возвышению. Не шибко стремительному, если вспомнить, как растут некоторые «счастливчики», но уверенному. Это настоящий русский генерал, образ которого сформулировал Владимир Мономах.