Владимир Литвиненко - Подлинная история СССР

В книге Пауля Кареля и Гюнтера Беддекера «Немецкие военнопленные Второй мировой войны» сообщается: «…В июне 1945 года Объединенному Командованию союзников стало известно, что „в лагерях находится 7 614 794 военнопленных и невооруженных лиц военного персонала, из которых 4 209 000 к моменту капитуляции уже находились в плену“». Среди указанных 4,2 млн. немецких военнопленных, кроме солдат вермахта, было много других лиц. Например, во французском лагере Витри-ле-Франсуа среди пленных «самому младшему было 15 лет, самому старшему— почти 70». Авторы пишут об организации американцами особых «детских» лагерей для двенадцати-тринадцатилетних мальчишек из «Гитлерюгенда» и «Вервольфа». В статье «Мой путь в рязанский плен» Генрих Шиппманн отмечал: «…сначала брались в плен, хотя и преимущественно, но не исключительно только солдаты вермахта или военнослужащие отрядов CC, но и обслуживающий персонал ВВС, члены „Фольксштурма“ или полувоенных союзов (организация „Тодт“, „Служба труда рейха“ и т. д.). Среди них были не только мужчины, но и женщины, и не только немцы, но и так называемые „фольксдойче“ и „чужеродцы“ — хорваты, сербы, казаки, северо- и западноевропейцы, которые каким-либо образом воевали на стороне германского вермахта или причислялись к нему. Кроме того, при оккупации Германии в 1945 году арестовывался всякий, кто носил форму, даже если речь шла о начальнике железнодорожного вокзала». В целом среди 4,2 млн. военнопленных, взятых союзниками до 9 мая 1945 г. примерно 20 % не были солдатами вермахта. Это значит, что число пленных солдат вермахта, взятых союзниками за период с 6 июля 1944 г. до 9 мая 1945 г., лежало в диапазоне 3,3–4,2 млн. чел.

Подробный разбор безграмотных расчетов Б. Соколова приведён в моей книге «Правда сталинской эпохи» (изд-во «Алгоритм», 2008 г.).

Кстати, американский исследователь Сергей Максудов, опираясь на переписи населения СССР 1939 г. и 1959 г., а также на исследования зарубежных демографов, пришёл к выводу, что людские ресурсы, имевшиеся в распоряжении советского правительства для ведения войны, составляли 35 млн. чел.

Численность погибших на поле боя немецких солдат определена Первышиным тоже неверно.

Отметим, что Оверманс считал только погибших немцев, а служивших в вермахте лиц других национальностей он не учитывал.

Нужно сказать, что закон относительных потерь справедлив не только для войн в целом, но и для отдельных сражений. Даже в знаменитом сражении римлян и эпирцев при Аускуле (270 г. до н. э.) — классическом примере «чрезмерной цены победы», породившем выражение «пиррова победа», — относительные потери войск победителя — царя Пирра — были почти в два раза меньше относительных потерь римлян.

Впрочем, закон относительных потерь, как и любой закон, имеет свои границы применимости. Томас Хорботл приводит конкретные данные численностей и потерь сторон для 106 крупнейших сражений в войнах двух последних столетий: данные восьми из этих битв не соответствуют закону относительных потерь. Их анализ показал, что принципиально возможными причинами «ненормального» исхода войны (или битвы) могут быть:

• истощение сил побеждающей стороны;

• кризис внутренней жизни в побеждающем государстве (социальная напряженность, бунты, революция, эпидемии);

• преувеличение сил и возможностей противника;

• предательство военного и политического руководства;

• вмешательство внешних сил (государств).

В Великой Отечественной войне перечисленные факторы не действовали. Победа СССР в войне была убедительной и неоспоримой, причем и в случае, если бы все другие страны антигитлеровской коалиции в войне не участвовали.

Б. М. Шапошников был для Сталина наиболее авторитетным военным специалистом: только к нему Сталин обращался по имени-отчеству, а к остальным — по фамилии («товарищ Жуков», «товарищ Тимошенко»).

Если следовать библейской формуле закона возмездия («око за око, зуб за зуб»), то Красная Армия, потерявшая в боях с немецкими захватчиками погибшими, по официальным данным, 8,9 млн. чел., придя на территорию Германии, могла бы уничтожить не менее 54 млн. мирных немцев, т. е. уничтожить практически всю немецкую нацию. И это было бы только «справедливым возмездием», а «бесчинства» начались бы лишь при превышении этой цифры.