Артур Лиелайс - Каравеллы выходят в океан

И все же адмирал был вне себя от счастья – кончилось мучительное и бесцельное ожидание. В его распоряжении были четыре небольших каравеллы и команда около ста пятидесяти человек. Надо заметить, что на сей раз вместе со старыми закаленными моряками, многие из которых ходили с Колумбом и в другие экспедиции, на корабли набрали и юнцов в возрасте от двенадцати до восемнадцати лет. Очевидно, Колумб рассчитывал, что в тяжелую минуту эти юноши будут старательнее выполнять приказы, меньше сетовать на трудности и невзгоды и не станут роптать. Колумба сопровождали также его брат Бартоломео и сын Эрнандо.

Зачем понадобилось великому мореплавателю брать с собой в опасное путешествие тринадцатилетнего мальчика? Может быть, он хотел воспитать себе достойного преемника? А может быть, просто чувствовал себя одиноким и непонятым и надеялся, что присутствие любимого сына внесет в его жизнь немного сердечности и теплоты.

Колумб был уже не тот крепкий, сильный духом человек, который десять лет назад впервые отправился за океан. За эти долгие годы в борьбе со стихией, преодолевая трудности и невзгоды, преследуемый врагами, Колумб заметно постарел, здоровье его пошатнулось, надломился дух. Прежнее упорство и оптимизм теперь нередко сменялись апатией, и лишь иногда неясные надежды вновь озаряли его омраченную душу.

9 мая 1502 года каравеллы вышли из Кадиса в океан и начали свое Великое плавание, как его до конца своих дней называл сам адмирал. Эта его последняя экспедиция была действительно наиболее интересной и значительной, полной опасностей и злоключений. Она подробно описана самим адмиралом в его письме с острова Ямайка и участником путешествия нотариусом Диего Поррасом. Упоминается о ней и в завещании идальго Диего Мендеса, оказавшего Колумбу в этом плавании большие услуги.

Каравеллы, сделав остановку у Канарских островов, отправились затем по маршруту второй экспедиции и без каких-либо осложнений, гонимые вперед сильным пассатом, за двадцать один день достигли острова Мартиника в группе Малых Антильских островов. Отсюда флотилия пошла на север вдоль архипелага, изредка бросая якорь, пока наконец 29 июня после двухнедельного плавания не приблизилась к Санто-Доминго.

Несмотря на королевский запрет заходить в этот порт до открытия морского пролива, Колумб намеревался отправить из Санто-Доминго в Испанию письма, а также обменять одну из своих каравелл на более быстроходную. К тому же он по ряду известных ему признаков определил, что скоро будет ураган, и хотел укрыться в надежной, хорошо защищенной гавани.

Опытный мореплаватель уже дважды перенес тропический ураган – циклон и хорошо знал признаки его приближения: сначала поверхность моря, как будто политая маслом, покрылась мелкой зыбью, движущейся с юго-востока. Но вот черные тучи стали опускаться все ниже, от резких порывов ветра море заволновалось, на поверхности его появились стаи тюленей и ламантинов, а у старого адмирала заныли кости. Все это были верные приметы, и он послал к Овандо письмо, предупреждая его, что в ближайшие два дня должна разразиться буря, и просил разрешения войти в порт. Кроме того, Колумб советовал Овандо не только не отпускать в море корабли, доставившие сюда губернатора и теперь готовые отбыть на родину, но и привязать их покрепче.

Однако Овандо вместе со своими приближенными встретил «пророчества» адмирала громким смехом и издевательствами и отдал приказ капитанам немедленно отправляться в путь. Огромная флотилия в тот же день вышла в океан. Колумб же поспешно укрыл свои корабли в устье какой-то реки недалеко от Санто-Доминго.

Вскоре действительно налетел страшный ураган. Три каравеллы поменьше сорвало с якорей и отнесло в открытое море, но капитанам удалось сохранить их. Между прочим, брат Колумба Бартоломео, заменявший в эти страшные часы больного капитана одной из каравелл, доказал, что он настоящий капитан, мастер судовождения. Что же касается флагманского корабля, то он, став на все якоря, удержался на месте.

Колумб потом писал в Испанию: «Разве на моем месте любой смертный, будь он даже Иовом, не впал бы в отчаяние, видя, что в час, когда дело шло о моем спасении и о спасении моего сына, брата, друзей, запрещено мне было приближаться к земле, к гаваням, которые я промыслом божиим приобрел для Испании в кровавом поту?!»

Большую испанскую флотилию ураган настиг у берегов, где не было никакого убежища – ни одной бухты, ни устья реки. Девятнадцать каравелл пошли ко дну вместе со своими экипажами. Спаслось несколько человек с других шести утонувших кораблей, четыре судна вернулись в Санто-Доминго со сломанными мачтами, и лишь одна, самая маленькая каравелла, невредимой достигла Испании.