Вилем Балинт - Жизнь в родной земле

— Казаки, по моему, сейчас там поют те же песни, что и до большевиков. Казаки с Кубани, которые работали в колхозах в Кагальнике, особенно любили петь песню:

В колхозе моя жена всегда распевала вместе с казачками эту песню. Прекрасная мелодия. На что я, которому слон наступил на ухо, и то научился петь эту песню. В том же колхозе первый раз я услышал от казаков «Ты, Кубань, ты наша Родина», которую тайком распевали казаки, иногда — «А вжеж лiт двiстi» и много, много других красивых песен пришлось тогда услышать.

На торжествах казаков в Ростове, сильное на мен, впечатление произвели своими песнями донские казаки. Ужасно залихватские песни; население в восторге, что называется, на стенку лезло. Что пели, не знаю. Но были при том всякие бубны, побрякушки. Очень красиво это у них выходило. Притом, песням конца было.

Невеселая колхозная жизнь в летнее время как-то легче проходила.

Вечером колхозники идут с работ домой всегда с песнями. Незабываемое на меня впечатление производили песни колхозниц-казачек. Ежедневно я слушал эти песни с истинным удовольствием и хотелось без конца их слушать. Гвоздем «репертуара» казачек были песни:

или же:

Песни, полные юмора, сменялись унылыми, полными душевных переживаний. После них у исполнительниц на глазах неизменно появлялись слезы. Слезам не приходилось удивляться. Порой трагические слова песни были для каждой из них жуткой тяжелой и мрачной действительностью. Каждая имела то брата, то отца, то милого «на чужбине — на чужой стороне», как пелось в песне.

В Азове моя супруга очень дружила с женой одного коммуниста. Назовем ее Пашей. (Подлинное имя и девичья фамилия автору известны). По происхождению была Паша казачкой станицы Мечетинской. Ее родные были раскулачены. Стариков — отца, мать и младшего шестнадцатилетнего брата сослали на север — в Соловки. Старшего брата при раскулачивании коммунисты на овдовском дворе, за защиту отцовского добра, убили на глазах всей родни. Пашу с младшей сестрой Катей товарищи оставили на свободе, но из родительского дома выгнали, в станице тоже не позволили оставаться. Очутились девушки в страшно трагическом положении. Как говорится, не осталось ни кола, ни двора, а родители на каторге.

Насмерть перепуганные, пошли бедные, в чем успели выскочить из дома, пешком по дороге, куда глаза глядят. Попали в Ростов, потом — Таганрог. В Таганроге, по блату, устроились работницами на один завод. Паша там долго не пробыла. Отличалась она необыкновенной красотой. Стройная, красивая фигура, правильные черты лица, румяные всегда щеки, крупные голубые, очаровательные глаза под черными бровями, полные груди делали ее очень заметной среди остальных работниц. Начальство сразу же обратило свое «высокое» на нее внимание. От ухажеров высокой марки не было отбою. Долго Паша крепилась и блюла верность своей мечте — быть подругой жизни казака. Но человек предполагает, а Бог располагает: не суждено было исполниться и Пашиной лелеянной мечте. В силу обстоятельств принуждена она была стать женой коммуниста Трофима Терентьевича Землянова, ближайшего своего начальника.

Небольшого роста, широкоплечий, с шеей битюга, с вечно пьяным, красным лицом, с начинающим зеленеть носом и со злыми, в узких, заплывших жиром орбитах, глазами, коммунист Земляной был типом отъявленного негодяя и мерзавца. Без какого либо школьного образования был он грубый и дерзкий, но глупый и настолько дурак, что я себе большего дурака не могу представить. Тем не менее, Землянов был «советская шишка» немаловажная.

По моему, в дореволюционное время его специальность была — вор-рецидивист. Безбожно крал он все, да вероятно и в настоящее время крадет; крал и при Советской власти, будучи уже сам в роли власть предержащего. В 1935 он с 12-тью сообщниками попался в грабежах товаров из железнодорожных вагонов. Из этой группы 2 человека расстреляли, 9 человек послали каждого на 10 лет в Соловки, Землянова освободили. Его освобождению помогли его огромные связи в Правительственных кругах. Вся эта компашка была исключительно коммунисты — железнодорожные служащие: кладовщики, сцепщики, кондуктора и т. д. Землянов был тогда начальником депо в Батайске.