Молодой человек вскинул голову, и глаза его загорелись. Это не укрылось от Ришелье. "Он и впрямь еще очень молод", - подумал кардинал.
Однако это мимолетное наблюдение никоим образом не сказалось на его замыслах. Его высокопреосвященство был холодным и расчетливым игроком. В его шахматной комбинации д'Артаньяну отводилась роль проходной пешки.
- Я весь к услугам вашей светлости, - порывисто произнес д'Артаньян.
Справедливости ради не умолчим о том, что наш гасконец почел за лучшее выказать в этих обстоятельствах свое рвение перед Ришелье, что, впрочем, ему удалось без труда.
- Дело заключается в следующем, - сказал кардинал, приветливым жестом приглашая нашего героя подойти к столу и склоняясь над картой. - Как вам, несомненно, известно, любезный господин д'Артаньян, в осажденном городе начинается голод и рано или поздно Ла-Рошель капитулирует. Однако есть целый ряд соображений стратегического и политического характера, продолжал Ришелье, легко усмехнувшись, - в силу которых было бы лучше, если бы сдача произошла как можно раньше. Гугеноты до сих пор ждут помощи от Бэкингема - в этом заключается их единственная надежда. Нашим парламентерам, сообщившим о смерти герцога, они не верят, принимая это за военную хитрость с нашей стороны.
Презрительная усмешка снова искривила тонкие губы Ришелье. Побарабанив пальцами по карте, кардинал продолжал:
- Господа ларошельцы упрямы, как все еретики; они поверят только своему единоверцу.
Ришелье остро взглянул на д'Артаньяна.
- Вы, случайно, не протестант, господин д'Артаньян?
- Мой отец и моя матушка добрые католики, ваше высокопреосвященство, и воспитали меня в католической вере.
- Это прекрасно, сударь. Но для блага Франции вам придется совершить отступничество, впрочем, я надеюсь, непродолжительное. Не беспокойтесь, господин д'Артаньян, - добавил Ришелье, заметив, что гасконец собирается что-то сказать, - я отпущу вам это невольное прегрешение.
Кардинал снова улыбнулся.
- Ваше высокопреосвященство, могу ли я спросить?
- Спрашивайте, господин д'Артаньян.
- Судя по всему, мне уготована роль лазутчика?
Ришелье слегка нахмурил брови, и это не скрылось от нашего гасконца.
- Я бы назвал это иначе, сударь. Вам просто надо открыть глаза осажденным на истинное положение вещей.
- Я понимаю это, ваше высокопреосвященство. Но для того, чтобы мне поверили, я должен буду сыграть чужую роль.
- Я всегда не сомневался в том, что вы чрезвычайно сообразительны, господин д'Артаньян.
Желая показать, что принимает похвалу как должное, наш гасконец поклонился, но и в этот раз в его поклоне не было и тени подобострастия, которое так часто приходилось наблюдать кардиналу в склонявших перед ним голову людях.
- Вы преобразитесь в моряка, судно которого пострадало от шторма у английских берегов и было ветром отнесено к Ла-Рошели. Знакомы ли вы с морским делом?
- По правде говоря, слабо, ваше высокопреосвященство.
- Тогда придется вам остаться тем, кто вы есть на самом деле, гасконским дворянином. Вы ведь родом из Тарба, не правда ли?
- Вы прекрасно осведомлены, ваше высокопреосвященство.
- Я принимаю участие в судьбе тех, к кому хорошо отношусь, любезный господин д'Артаньян, - ответил Ришелье с тонкой усмешкой. - А кроме того мне хорошо служат. Итак, я продолжаю. Вы будете гасконским дворянином-гугенотом, нашедшим в Англии или Фландрии приют среди своих единоверцев. Ваше судно, направлявшееся из Портсмута в один из испанских портов - это я оставляю на ваше усмотрение, - бурей отнесло к ларошельским берегам. Вы расскажете о том, что произошло в Лондоне, как и о том, что флот, стоявший в Портсмутской гавани под всеми парусами, не выйдет в море.
- Что я должен сделать потом, ваше высокопреосвященство?
- Потом комендант Ла-Рошели сдаст город, и вы беспрепятственно присоединитесь к своей роте.
- Я хотел спросить ваше высокопреосвященство о моих действиях на тот случай, если комендант не сдаст город немедленно, а будет колебаться или заподозрит что-либо. Должен ли я предпринять попытку вернуться в лагерь сразу же по исполнении приказа?
- Думаю, что это было бы чересчур опасно, господин д'Артаньян. Вы должны избегать неоправданного риска - вас могут заметить при попытке вернуться назад и убить. Храбрецы дороги королю.
Д'Артаньян снова поклонился.
- Если у вас больше нет ко мне вопросов, господин д'Артаньян, лейтенант Малэ проводит вас, и все детали операции вы обговорите с ним, сказал кардинал, намереваясь вызвать офицера. - Да, чуть не забыл - вам нет нужды рапортовать своему командиру де Тревилю, я сам предупредил его, добавил Ришелье с напускной небрежностью.
Читать дальше