Лев Гумилев: Археологические исследования П.К. Козлова в аспекте исторической географии

Очень немногим удается за целую жизнь сделать открытие, меняющее наши научные представление на ту или иную эпоху. Путешественник и географ Петр Кузьмич Козлов сделал два! В 1909 г. он нашел в низовьях Эцзингола мертвый город Хара-Хото, а в 1924 г. раскопал могилы хуннских шаньюев [20] Козлов П.К. Монголия и Амдо и мертвый город Хара-Хото. М., 1948. , [21] Козлов П.К. Краткий отчет о Монголо-Тибетской экспедиции Гос. рус. геогр. общ. 1923 – 1926 гг. в урочище Ноин-Ула, севернее Улан-Батора. Значение обеих находок невозможно переоценить.

Говорить о великих открытиях можно по-разному. Один способ – описать творческий ход мысли путешественника, позволивший ему не пройти мимо памятника, затерянного в пустыне, но эту задачу выполнил сам П.К. Козлов, бывший не только ученым, но и первоклассным писателем. Составленные им книги о его путешествиях читаются как самый увлекательный роман. Казалось бы, следовало описать сделанные находки, но и это уже выполнено на уровне, который трудно превзойти. Об иконах из Хара-Хото писал С.Ф. Ольденбург [26] Ольденбург С.Ф. Материалы по буддийской иконографии Хара-Хото (образцы тибетского письма) // Матер, по этногр. России. Т. II. 1914. , тангутские тексты расшифровал Н.А. Невский [25] Невский Н.А. Тангугская филология. Т. I-II. М., 1960. , хуннские древности описаны К.В. Тревер [31] Trever С. Excavations in Northern Mongolia. London, 1932. , А.Н. Бернштамом [3] Бернштам А.Н. Изображение быка на бляхах из Ноинулинских курганов // Пробл. ист. докапиталист. обществ. No 5 – 6. 1935. , [4] Бернштам А.Н. Гуннский могильник Ноин-Ула и его историко-археологическое значение // Изв. АН СССР. Отд. общ. наук. No 4. 1937. , [5] Бернштам А.Н. Очерк истории гуннов. Л., 1951. и С.И. Руденко [27] Руденко С.И. Культура хуннов и Ноинулинские курганы. М.-Л., 1962. , а китайские ткани из Ноин-Ула изучены Е.И. Лубо-Лесниченко [22] Лубо-Лесниченко Е. Древние китайские шелковые ткани и вышивки V в. до н.э. – III в. н.э. в собрании Государственного Эрмитажа Каталог. Л., 1961. .

Что же осталось на нашу долю? Пожалуй, самым важным и интересным делом сейчас будет попытка показать, что эти открытия дали для развития исторической и географической наук.

Летом 1912 г. техник золотопромышленного общества «Монголор» Баллод, приняв один из раскопанных для него курганов в горах Ноин-Ула за выработку на золото, проник в погребальное помещение этого кургана и найденные там предметы отослал в музей Восточно-Сибирского отдела РГО (ныне Иркутский краеведческий музей). Очевидец работ Баллода, Енсо, своим рассказом об этих раскопках заинтересовал могильниками Ноин-Ула, находившихся в 1924 г. в Улан-Баторе участников Монголо-Тибетской экспедиции Географического общества. Ее начальник, П.К. Козлов, командировал своего помощника, С.А. Кондратьева, в горы Ноин-Ула для предварительной рекогносцировки. 25 февраля 1924 г., посетив этот курган, С.А. Кондратьев обнаружил в нем глубокую воронку и сруб, заполненный в нижней части. К расчистке «Баллодовского» кургана было приступлено 24 марта. Так начались раскопки Ноин-Улинских курганов.

Помимо Баллодовского, экспедицией было исследовано еще семь больших курганов, в том числе Шестой, детально изученный С.А. Теплоуховым, прибывшим в экспедицию в 1925 г.

Курганы эти представляли собой глубокую могильную яму, в которую вел длинный дромос. На дне могильной ямы был поставлен сруб и внутри его погребальная камера с гробом похороненного. После погребения могила поверх потолков камеры и сруба была засыпана землей с камнями, так что курган выделялся невысокой насыпью.

В результате раскопок этих больших курганов, погребений знати был добыт огромный материал для характеристики культуры хуннов, а обнаруженные в нем вещи китайского происхождения (в частности, лаковые чашечки с китайской надписью) позволили датировать весь комплекс вещей рубежом нашей эры и даже установить имя похороненного хуннского вождя. Это Учжулю-шаньюй, правивший с 8 г. до н.э. по 13 г. н.э. и знаменитый тем, что он освободил свой народ от китайского протектората, продолжавшегося 56 лет (с 47 г. до н.э. по 9 г. н.э.) [14] Гумилев Л.Н. Хунну. М., 1960. .

Письменные источники дают достаточный материал для восстановления хода событий того жестокого времени, когда хунны в неравной борьбе отстояли свою свободу и самобытность, но только вещи, сохранившиеся в земле, позволяют восстановить своеобразие хуннской культуры и уяснить ее ценность и уровень развития. Однако и здесь есть немало загадок и главная из них: каков был удельный вес китайской культуры в державе Хунну, насколько глубоко было ее влияние на кочевников и каковы были причины того, что вещи китайского происхождения попадали в руки хуннов?