Амеде Ашар - Плащ и шпага

- Никто и не подозревает... Глубочайшая тайна! Герцогини де Креки, де Сент-Альбан, де Шон... и сколько ещё других пробовали отвлечь его от его божества. Все напрасно, все их усилия пропали даром!

- Бог знает, что ты выдумываешь, Брискетта, - сказал Югэ.

- Подожди! Ты увидишь, что наши знатные дамы не так глупы. Как только я кончила эту тираду, графиня де Суассон нагнулась к зеркалу...

- После твоих рассказов мне почти хочется узнать его. Человек, так искренно влюбленный и сохраняющий такую фантастическую верность той, которую любит - ведь это большая редкость. Я, пожалуй, приму этого оригинала.

- А я именно на это и рассчитывала, Югэ... Разве когда-нибудь женщина могла устоять против любопытства, да ещё когда есть угроза её самолюбию!

- А когда, ты думаешь, прекрасная графиня даст мне аудиенцию? спросил Югэ, не удержавшись от смеха.

- Наверно скоро. Завтра, а, может быть, и сегодня же вечером.

- Ты думаешь?

- Она попалась на удочку, говорю я тебе. Пропади я пропадом, если её не мучает нетерпение испытать силу своих прелестей перед твоей неприступностью!

Брискетта отодвинула свое хорошенькое личико на вершок от лица Югэ.

- Сознайся сам, - продолжала она, - что для такой неопытной девушки я, право, недурно вела твои дела.

- Сознаюсь охотно.

- Но теперь не выдай же меня, ради Бога! Постарайся получше разыграть роль влюбленного.

- Это будет мне легко, - возразил Югэ с глубоким вздохом, - потому что ничто не заставит меня забыть ту, чей образ наполняет мое сердце.

- Что такое?

- Я говорю, что мне достаточно говорить просто и непринужденно, чтобы оставаться верным своей роли. Да! Твои рекомендации очень облегчат мне эту роль!

- Ты влюблен... искренно?

- Увы! Да.

- А! Изменник! И ты ничего не говорил об этом?

- Но судя по тому, как ты об этом говорила, я думал ты и сама знаешь.

- А кого это, позвольте узнать, вы так пламенно обожаете?

- Графиня де Монлюсон.

- Крестницу короля! Черт возьми! Граф де Монтестрюк вы высоко целите!

- Я только послушался твоего совета, Брискетта.

- В самом деле так, - продолжала она, рассмеявшись. Прости мне минуту неудовольствия при вести, что у тебя в сердце уже не я! Но теперь, когда её сиятельство обергофмейстерина королевы в таком именно расположении духа, в какое мне хотелось привести её, смотри - не поддавайся, ради Бога, стой крепко!

- Против чего?

- Как! Так молод еще, а при дворе! Но, дружок, ведь ты запретный плод для Олимпии! Понимаешь? Что ты такое в эту минуту, как не яблоко о двух ногах и без перьев. Зазевайся только - и тебя съедят живым.

- Ты меня пугаешь. И для этого ты так проворно взялась провести меня в рай?

- Иди теперь, и да руководит тобой сам дьявол!

Брискетта хотела уйти, Югэ удержал её и спросил:

- Ты забыла мне сказать, что ты здесь делаешь и чем ты считаешься при графине де Суассон?

Брискетта встала и отвечала важным тоном:

- Я состою при особе её сиятельства. Ты имеешь честь видеть перед собой её первую горничную, её доверенную горничную. - И, присевши низко, продолжала: - к вашим услугам, граф!

Все устроилось, как говорила Брискетта.

Она передала Югэ записку, в которой его извещали, что он будет принят в тот же вечер на игре у королевы, где он будет иметь честь представиться обергофмейстерине её величества. Маркиз де Сент-Эллис должен был только позвать его. Остальное пойдет само собой.

В назначанный час Монтестрюк явился на прием у королевы. Сперва он преклонился по всем правилам придворного этикета перед её королевским величеством, а вслед за тем Сент-Эллис подвел его к обергофмейстерине.

- Граф де Шарполь желает иметь честь быть вам представленным, графиня, - сказал он.

Графиня де Суассон подняла глаза, между тем как Югэ кланялся ей. На её лице отразилось удивление. На минуту она смешалась, но потом овладела собой и сказала ему:

- Очень рада вашему появлению при дворе и надеюсь, что вы встретите здесь достойный прием.

- Я уже встретил его, потому что графиня де Суассон так снисходительно дозволила мне иметь честь быть быть ей представленным.

- Это он! - подумала она... - А? Грубиян, однако ничего не теряет при свете! Важный вид, прекрасные манеры и приятное лицо...

Сначала Олимпия не обратила на него, казалось, особенного внимания, но Югэ скоро заметил, что она довольно часто бросает взор в его сторону.

Скоро за этими взглядами последовала приветливая улыбка.

- Держись! - сказал он себе, вспомнив советы Брискетты. - У этой графини лицо так и дышит умом и хитростью!