Сергей Карпущенко - Лже-Петр - царь московитов

- Итак, - не выдержал Горн, - вы утверждаете, что в лагере у русских царит настоящая паника?

- О, не то слово, сударь, - отправляя в рот уже пятую цыплячью ножку, проговорил Гумморт. - Это уже не армия. Его величеству Карлу не составит никакого труда взять их голыми руками. Пороха нет, ядер и бомб тоже, солдаты едят конину и то, что удается награбить у окрестных жителей. Иностранные офицеры давно уже не верят, что им заплатят жалованье сполна, и поэтому ропщут, а русские - те давно уж предаются только пьянству, безразличны ко всему. Но главное, главное, сударь, - Гумморт с улыбкой на замасленных губах поднял вверх куриную косточку, которую успел чисто обглодать, - нынешней ночью царь Петр тайно покинул лагерь, что привело в беспокойство и даже в панику все войско. Генералы никак не могут решить, кому управлять армией, офицеры скоро овладеют полковыми деньгами, если отыщут таковые, а дикие русские солдаты и стрельцы готовы резать иностранных офицеров и генералов, потому что в них видят корень зла, считая их изменниками, не желающими штурмовать Нарву решительно и смело. Кроме того, мой полковник, я перед своим уходом к вам успел сделать съемку русских укреплений с указанием мест, где размещены орудия разных типов. Вот этот план, - и Гумморт извлек из внутреннего кармана своего кафтана сложенный вчетверо лист бумаги и передал его Горну.

Полковник с нескрываемой брезгливостью взял лист в руки и даже не стал рассматривать его - отложил подальше.

- Расположение русских укреплений нам известно довольно хорошо. А что же, не ведут ли они к стенам Нарвы минную галерею?

- Да что вы! - глумливо усмехнулся Гумморт. - Об этом не было речи и в начале осады, теперь же им и вовсе не до этого. Ждите государя Карла, мой полковник, и потом совместными усилиями вы возьмете в клещи армию русских, положив все это стадо между молотом и наковальней. Победа будет полной, уверяю вас!

И Гумморт, осушив полный бокал вина, с победным восторгом оглядел присутствующих. Офицеры почему-то отвели глаза.

После ужина Горн, сухо распрощавшись с Гуммортом, сообщил ему, где он сможет найти пристанище, и предложил пройти ему в тот дом одному - он размещался неподалеку от жилища коменданта. Когда же бомбардирский капитан, очень довольный собой, выйдя на площадь, пошел в указанном ему направлении по темной уже улице Нарвы, он услышал за своей спиной шаги. Обернулся и увидел, что какая-то фигура, закутанная в плащ, нагоняет его довольно быстро. Был тот неизвестный человек более чем высокого роста, а поэтому нагнал он Гумморта довольно быстро. Капитан струхнул немного.

- Сударь, что вам угодно? - спросил он у подошедшего, нащупывая между тем рукоятку пистолета.

- Я собрался проводить вас, - раздался хриплый голос, и круглые, какие-то знакомые глаза сверкнули из-под треугольной шляпы.

- Это весьма любезно с вашей стороны, - вглядывался Гумморт в эти круглые, такие знакомые глаза. - Но скажите, кто вы?

- Я? - молвил незнакомец. - Я - царь и государь Руси, Петр Алексеевич, а ты, я знаю, Гумморт, взявшийся служить мне и изменивший. Разве не известно тебе, Гумморт, что по времени военному полагается изменнику?

Плащ, прикрывавший нижнюю половину лица незнакомца, опустился, и Гумморт вскрикнул - перед ним на самом деле стоял царь Петр, только он был сейчас не в кафтане капитана бомбардирской роты Преображенского полка, а в каком-то богатом полковничьем мундире, но все равно - сомнений не оставалось.

- Так почему же ты изменил мне, Гумморт? - дрожа лицом, кривя губы, допытывался Петр, бывший на ужине у Горна и слышавший каждое его слово. Или ты не подписывал со мной контракт? Или денежное жалованье и рационы тебе, негодяю, платили несвоевременно?

Гумморт трясся. Его страшила скорей не кара за измену, а необычное исчезновение царя Петра и внезапное появление его здесь, в окружении врагов. Во всем этом Гумморт видел что-то бесовское, что-то запредельное, непонятное ему, а поэтому и трепетал.

- Я, я, - лепетал он, между тем все крепче и крепче сжимая рукоять небольшого пистолета, спрятанного под плащом, - я боялся, что русские солдаты меня зарежут. Да, они собирались сделать это с каждым из иноземцев. К тому же, ведь государь сам нас предал первый, уехал...

- Откуда же тебе знать, Гумморт, куда он уехал? - допытывался Петр, все ближе приближая к лицу дрожащего капитана свое страшное лицо. - Видишь, я здесь, я рядом со своим лагерем. А может, я просто провожу разведку? Ладно, пусть ты убежал к врагу... Ну, а план укреплений ты зачем принес сюда? Ответишь?