Юрий Алексеев - Закат боярской республики в Новгороде

Но, во всяком случае, великий князь впервые сделал новгородскому боярству важную уступку. И оно, как мы увидим, оценило ее.

Целая неделя понадобилась новгородским властям для обсуждения предложения (фактически — ультиматума) великого князя. Этому нельзя удивляться. Ведь речь шла ни больше ни меньше как о ликвидации республики. Можно только догадываться, какие бурные, трагические дебаты шли в эти дни на вечевых сходках, на заседаниях во владычных палатах.

14 декабря, воскресенье. «А вече, и колокол, и посадника отложи, чтобы государь с сердца сложил, и не-любья отдал»,— смиренно бьют челом архиепископ и его спутники в великокняжеской ставке. Не надо веча. Не надо ни колокола, ни посадника.., Только бы государь «нелюбье отдал», — перестал гневаться. «И вывода бы не учинил, и в отчины бы их, в земли и воды, не вступился, и в животы (имущество. — Ю. А.) их».

Вот что главное. Вот ради чего отказываются новгородские делегаты и от веча, и от колокола, и от посадника. Отказываются от трехсотлетней традиции Господина Великого Новгорода, «вольных мужей новгородских».

«Да пожаловали бы, позвы московские отложили в Новгород, да службы бы, пожаловал, в Низовскую землю не наряжал»,— униженно просят посланцы Великого Новгорода.

Согласно библейской легенде, Исав продал свои права брату за миску чечевичной похлебки. Новгородские бояре готовы были продать республику за обязательство великого князя сохранить их привилегии. Но уж в охране этих привилегий они были тверды и принципиальны.

Когда Иван Васильевич снизошел к их просьбам и «тем всем пожаловал их», они попросили его, чтобы «дал крепость своей отчине... крест бы целовал». Старые традиции договорных отношений с князьями глубоко укоренились в сознании господы. И теперь, когда все старое было кончено, боярам очень хотелось, чтобы великий князь на всякий случай подкрепил присягой — крестным целованием — обещание не трогать их вотчин. Великий князь воспринял эту просьбу как неслыханную наглость. Ведь он не феодальный сюзерен, а государь, и новгородские бояре — не вассалы его, а подданные. Целовать крест в своих обещаниях собственным подданным? Государь жалует, государь же и казнит — как будет «пригоже». Время договорных крестоцелований навсегда миновало,— когда бояре попросили, чтобы хотя бы «наместнику велел целовати», великий князь даже «и того не учини». Вопреки обычаю, не дал он на этот раз и «опасной грамоты...».

В сущности, все было кончено. Принятие основного требования великого князя — о ликвидации боярской республики — делало дальнейшее сопротивление новгородцев бессмысленным.

Во имя чего терпеть им тяготы осады? А ведь в. городе стало уже «вельми притужно». В него сбежались жители окрестных сел, скученность и недоедание приводили к болезням. Не оправдались ожидания новгородцев, что великий князь от них «сам прочь пойдёт, или прикончает (договорится. — Ю. А.) с ними по их старинам по прежним». В городе начались раздоры: «иныа хотящи битися с князем великим, а инии за великого князя хотяще задати».

Но ведь республика пала — бояре согласились на ее ликвидацию. Можно ли удивляться, что теперь стало «тех болши, которыа задатися хотят за князя великого»? А бояре тянут переговоры, торгуясь о своих привилегиях и землях.

Видя «неустроение» и «великий мятеж», князь Василий Гребенка Шуйский, формальный организатор обороны города, сложил с себя крестное целование Новгороду, переехал в лагерь великого князя и там ему «челом бил и крест целовал». Это было 30 декабря.

А накануне архиепископ с другими делегатами снова были у великого князя. И он снова подтвердил им свои обещания о выводе, о вотчинах, о суде. Новгородцы уже не заикались о крестоцеловании. Речь теперь шла только о том, какие именно «волости и села» перейдут непосредственно в руки великого князя, чтобы ему «государство свое держати» в Новгородской земле.

Казалось бы, принципиальные вопросы решены. Но не тут-то было. Господа, даже отказавшись от республиканского строя, от своей политический власти в Новгороде, даже получив заверения в неприкосновенности своих вотчин, вовсе не была склонна уступить часть своих земель государству. В борьбе за эти земли бояре проявляли гораздо большее упорство и изворотливость, чем в защите новгородской вечевой традиции.

1 января владыка, посадники и житьй, «пришел к великому князю, явили ему волости»: Луки Великие и Ржеву Пустую. Элю было похоже на издевательство: обе эти волости Давно уже управлялись московскими наместниками. Великий князь «не взятого».