Эрнест Лависс - Эпоха крестовых походов

Арагон шел по тому же пути, что и Кастилия. В 1064 г. король Санчо Рамирес пожаловал Яке ее фуэро; Альфонс Воитель даровал Сарагосе самые широкие вольности. Под влиянием этого либерального законодательства города сделались настоящей силой в государстве. Ополчения Сории, Медина-Сели, Куэнки, Вальядолида, Авилы и другие сражались при Лас-Навас-де-Толоса наряду с феодальными войсками. Богатые и многолюдные общины составляли ассоциации для защиты своих прав и искоренения разбойничества. Эти братские лиги, или германдады, особенно многочисленны в XIII в.; они были направлены против дворянства, которое своими насилиями, грабежами и убийствами истощало города и деревни. Они не стеснялись даже оказывать сопротивление королю. В 1295 г. 32 города Леона и Галисии подписали настоящий союзни ческий договор наступательного и оборонительного свойства против всякого, будь то король, королевский чиновник, сеньор или духовное лицо, кто нарушит их вольности, взыщет налог вопреки фуэро и вторгнется во владения общины или поместье vecino. Они обещали друг другу военную помощь, назначили депутатов, обязанных следить за исполнением союзного договора, и постановили нака зывать всякого нарушителя штрафом в тысячу мараведис, который при каждом рецидиве удваивался.

Воинственный дух испанских городов отчасти объясняется их происхождением. Это были колонии солдат или по селения земледельцев, обязанных жить под оружием и в постоянной тревоге; поэтому их население было пылко и воинственно. Их ополчения представляли собой маленькие армии, состоявшие из кавалерии и пехоты. Богатым землевладельцам, несшим службу верхом, Альфонс VII пожаловал права дворянства. Таким образом образовалось нечто вроде всаднического сословия — городская caballeria, пользо вавшаяся большим влиянием в городах. Fuero Молины предоставлял ей все муниципальные должности; обычно caballeros делили их с простыми vecinos. Существование этого класса значительно содействовало поддержанию в городском населении смелости и решительности, несовместимых с наклонностями трудолюбивой буржуазии.

Духовное развитие.Обеспечив себе безопасность своими победами над неверными, освободившись от гнетущего страха опустошительных набегов, население полуострова начинает приходить в себя, отдаваться другим нуждам, кроме материальных, другим занятиям, кроме кровавого дела войны. Это уже не те люди, которых арабские историки изображают нам дикарями, покрытыми грязью и насекомыми и носящими свою одежду из звериных шкур до тех пор, пока она спадет клочьями. Прошло то время, когда, по словам старинной хроники, «короли, графы, вельможи и все рыцари, кичившиеся своим военным званием, помещали своих коней в те самые комнаты, где стояла их постель или где они жили со своими женами, дабы, услышав военный клич, они без замедления могли вскочить на готового к битве коня и двинуться в путь». Начали развиваться мирные искусства. Архитектура, создающая иногда дивные памятники, обнаруживает пробуждение эстетического чувства, в то время, как другие духовные способности еще дремлют; в XII и XIII вв. были сооружены великолепные соборы Леона, Бургоса, Толедо, Барселоны. Человеческий дух, казалось, выходил из оцепенения. Нарождалась история; Родриго из Толедо и Лука де Тюи (XIII в.) собрали рассеянные обрывки старинных хроник и записали воспоминания о борьбе с неверными. Воины и государи находили удовольствие в том, чтобы рассказывать события своего времени. Арагонский король Хайме I написал по-каталонски историю своих завоеваний. Все наречия полуострова сразу получили свою окончательную форму и были закреплены литературными произведениями. Чтобы распространить любовь к наукам и словесности, были основаны университеты в Валенсии (1208) и Саламанке (1249). Распространяется изучение римского права. Альфонс Мудрый с помощью легистов заканчивает составление «Siete Partidas», начатое Фердинандом Святым. Лучшими поэтами той эпохи являются те безымянные певцы, которые в своих романцеро оставили нам яркое изображение испанского духа с его фанатизмом, героизмом, эпическим величием и культом идеала.

Новый характер испанской истории.Царствования Альфонса X Кастильского (1252–1284) и Петра III Арагонского (1276–1285) представляют черты, знаменующие собой начало новой эпохи. Завоевание Испании, гесоnquista, как говорят по ту сторону Пиренеев, может считаться за конченным. Борьба между Кастилией и гренадским эмира том представляет собой лишь ряд столкновений между сю зереном и его вассалом, уступающим ему по силе, но чрезвычайно подвижным и склонным к мятежу. Арагонское королевство достигло границ, за которые оно более не перешагает. Отныне энергия, которую обе христианские державы развивали против мусульман, получает другое направление; крестовый поход сменяется внутренними смутами. То же самое происходит и в Португалии. И в предшествую щую эпоху королям не раз приходилось бороться с происками аристократии; но они еще не стремились злоупотреблять своей властью, и знать, отвлекаемая священной войной, обогащаемая завоеваниями и добычей, старалась скорее обеспечивать себе расположение государя, чем ослаблять его власть. Борьба Кастро и Лара является соперничеством двух фамилий, оспаривающих друг у друга пути к влиянию и власти. Лишь в конце XIII в. ясно обнаруживается стремление короля и подданных установить размеры своих прав. Альфонс X формулирует в «Законе семи частей» теорию королевского всемогущества; следующие два века покажут, как далеко действительность расходится с его теорией.