Пьер Бриан - Дарий в тени Александра

Обращаясь напрямую к богине Тихе, Александр добавляет к осуждению сравнение, которое еще больше обесценивает его противника: "Твое произведение - это Дарий, раб и посыльный Великого царя, из которого ты сделала хозяина Персии, Сарданапала, который интригой получил пурпур, и которого ты украсила царским венцом" [139] De Fortuna Alexandri 1.2. (326е) . У Плутарха, как у большинства других древних авторов, Сарданапал стал эмблемой азиатского деспота, загубленного роскошью и пороками. Плутарх противопоставляет его Семирамиде-завоевательнице: "Сарданапал, из которого Природа сделала человека, украшался пурпуром в недрах своего дворца, валялся, задрав ноги вверх, среди своих сожительниц; после смерти ему поставили каменную статую, и он был изображен танцующим в одиночестве, по обычаю варваров, щелкая пальцами над головой. К ней сделали подпись: "Ешь, пей и блуди: все остальное неважно!" [140] De Fortuna Alexandri II (336е). Это сближение, сделанное Плутархом, еще более унижает Дария, и так уже представленного как ничтожная игрушка в руках Фортуны. Эпитафия (придуманная) на гробнице Сарданапала особенно сильно контрастируете (не менее сфабрикованной) эпитафией, которую, согласно Онескриту, древние авторы читали на гробнице Дария Великого (или Кира?): "Я был другом для моих друзей. Как всадник и как лучник я доказал, что я превосходил кого бы то ни было; я был наилучшим среди охотников" [141] Эта надпись упомянута Страбоном (XV.3.8), но довольно любопытна в свете повествования о гробнице Кира. Скорее всего, подделка была вдохновлена знаменитым заявлением Геродота (1.136), почти дословно процитированным Страбоном (XV.3.18): «Персы учат своих детей всего трем вещам: ездить верхом, стрелять из лука, говорить правду» (см.: HEP 339–342). Классические тексты пересказывают в элленизированной и глухой форме «Зеркало принца», в особенности запись, фигурирующую на гробнице Дария в Накш и – Рустам, где не имеется в виду охота (HEP 222–228). .

Согласно очень благосклонной легенде о воцарении Дария III, Юстиниан утверждает, что, помещенный на трон народом, новый царь "был удостоен имени Дария, чтобы не ощущать недостаточности царского величия" [142] Юстиниан Х.3.5. . Если выбор этой трактовки обнаруживает, возможно, его большие амбиции и его уважение к ахеменидскому прошлому и его личным достоинствам, нельзя не констатировать, что сопоставление достаточно жестокое с точки зрения истории: один Дарий расширил и организовал империю, другой ее потерял. Это банальное наблюдение не только не ускользнуло от древних авторов - они сделали из него основу для своего исторического видения.

В пассаже Элиана Дарий III и Дарий I включены в одну и ту же категорию людей, вышедших из полной неизвестности и ставших царями, но контраст хорошо заметен: один - это "[тот] кто был побежден Александром"; другой же был известен повсюду под родовым именем: "Дарий, сын Гистаспа", или же, согласно другой, часто упоминаемой формулировке, (в которой приводится наиболее известный подвиг из его царствования): "Дарий, тот, кто убил мага и кто передал власть персам" [143] Не упуская возможности вспомнить этот подвиг (в личной форме, так как он говорит о «династии семи царей магов», которую разрушил бы Дарий), Аммиан Марцеллин добавляет упоминание о Гистаспе, отце Дария, почитаемом религиозным преобразователем вслед за Зороастром (XXIII.6). . Перед лицом столь знаменитого одноименного предшественника наш Дарий становится тем Дарием, из-за ошибки которого империя персов перешла в руки македонцев, как ясно видно из того отрывка, в котором Страбон излагает династическую историю Персии:

"Человек, который установил гегемонию персов, был Кир. Его сменил его сын Камбиз, который был убит магами. Маги были убиты семью персами, которые затем передали власть Дарию, сыну Гистаспа. Затем последним наследником Дария был Арсес. Он был убит евнухом Багоасом, который возвел на трон некоего Дария, не принадлежавшего к царской семье. Он был смещен Александром, который затем царил сам в течение десяти или одиннадцати лет. Затем гегемония над Азией была разделена между его многочисленными преемниками и их потомками, а затем она исчезла. Гегемония персов над Азией длилась приблизительно двести пятьдесят лет". [144] Страбон XV.3.24.

Этот параграф закрывает последнюю часть книги XV, которую Страбон посвятил географии Персии, истории и традициям народа и династии этой страны. Следующая книга (XVI) посвящена Вавилону и Ассирии [145] В действительности Вавилон и Сузиана упоминались также в книге XV. . Описывая Ассирию, он упоминает деревню Гавгамелы. Он говорит о ней как о "значительном поселении", поскольку приводит воспоминание Дария I: "Там он дал отдых верблюду, который помог ему пересечь скифские пустыни" [146] То есть, согласно практике, хорошо известной греческим авторам, доходы, полученные от деревни, теоретически должны были использоваться для этой цели. . Чтобы назвать царя, Страбон использует хорошо знакомое выражение: "Дарий, сын Гистаспа". Естественно, несколькими строчками выше он не преминул, напомнить о сражении, произошедшем в Гавгамелах в 331 году: это там, где "Дарий был побежден и где он потерял свою власть" [147] Страбон XVI. 1.3. См. также описание того же региона у Аммиана Мар-целлина (XXIII.6.22): Экбатан. Арбелы и Гавгамелы, где Александр заставил Дария глотать пыль в быстром беге с поля боя»; у Диона Кассия в «Римской истории» LXVIII.21.4: «Арбелы и Гавгамелы – это города, около которых Александр одерживал победу над Дарием». . Говоря об одном Дарий и о другом, Страбон очень ярко показывает взлет и падение могучей империи!