Александра Мартынюк: Человек без тени

Жара была невыносимая. Сверху беспощадно палило солнце, а снизу, посылая зловонное облако прохожим, подогревал ноги расплавленный асфальт. Идти было тяжело. Почти при каждом шаге приходилось отдирать липнущую к раскаленному тротуару обувь. Еще и ветер, не имеющий желания передвигать тяжелые плотные массы воздуха, потешался над бедными жителями, овевая их лица своим горячим дыханием.

Люди были сонны и измучены. Они еле передвигали ноги, но вот теням в тот момент было весьма неплохо. Они умело передразнивали хозяев, своим поведением напоминая капризных, непослушных детей. Тени нежились на разогретом асфальте, то удлиняясь, то наоборот – маяча темным пятнышком у самих ног людей. Они всегда будут нашими неотъемлемыми спутниками, силуэтами, слоняющимися позади. Легкие, сплетенные из шелковых паутинок, приобретая любые формы, они искажают реальность, подшучивая над нами. Своеобразный прототип комнаты смеха.

Тени по своей природе шутники, когда мы не смотрим на них, они передразнивают нас: прибавляя или уменьшая рост человека, делая его более худым или же наоборот – упитанным. Это одна из их любимых забав. А что же им еще остается? Они разделяют жизнь своих хозяев, не имея отдельной от них судьбы, составляя с этими людьми единое целое, поэтому давайте не будем строго судить их за мелкие шалости. Жаль, что радость теней была неспособна передаться их хозяевам. Они были обессиленные, измученные, их энергии едва хватало на то, чтобы удержаться на непослушных, усталых ногах.

Но не на всех жара действовала так угнетающе. Девушка лет восемнадцати-девятнадцати умело маневрировала на своих роликах между прохожими. Ей нравилась погода, у неё было хорошее настроение, о чем красноречиво говорила милая доброжелательная улыбка. Своеобразный генератор счастья, она притягивала тепло и охотно делилась им вместе с людьми, попадавшимися ей на пути. Тень разделяла настроение девушки, повторяя каждое её движение. Когда хозяйка откинула рыжую прядь со своего лица, тень также поправила свои, правда уже не светлые, а темные волосы.

Андриану были безразличны обжигающие лучи солнца. Он только все больше кутался в свой плащ, сжимая рукой оба конца воротника, прижимая их к горлу, как будто боясь выпустить лишний джоуль тепла, которого и так было более чем достаточно. Люди провожали его взглядами полными недоумения, кто-то из них все-таки не удержался и весьма резко спросил: «Молодой человек, а вам случайно не жарко?»…

Пожалуй, их можно понять: не каждый день при 37-ми градусной жаре увидишь человека, плотно закутанного в осенний плащ. Ну как говорится: «На дураков не обижаются», да никто и не хотел связываться с «умопомешанным», как они про себя его называли. Правда, Андриана мало все это волновало. Воспоминания, поглотившие его целиком, не желали выпускать из цепких объятий свою жертву. Юноша никого не замечал, втайне желая убежать от действительности, от самого себя. Пересматривать под увеличительным стеклом причину проблемы, все маленькие трещины осматривать с точность ученого снова и снова казалось ему мучительным, но он с самозабвением заглядывал в выпуклое стеклышко собирательной линзы, изматывая себя настолько, что небольшая проблема с жарой казалась сущим пустяком. Девушка на роликах невольно бросилась ему в глаза, и настроение юноши еще более ухудшилось. Андриан чувствовал себя сломленным. Он не имел понятия, что делать дальше. Как правило, большое несчастье приходит внезапно, как всплеск яркого света посреди ночного неба. После зигзагоподобной молнии, раздастся глухой звук грома, заставивший тебя содрогнуться, и только после этого, оглянувшись, ты начинаешь понимать всю мощь принесенного грозой разрушения. Андриан уже видел молнию, теперь для него раздался гром…

Он шел без всякой цели по улице, просто боясь остановиться и дать панике поглотить себя. Когда мы окунаемся в наши мысли, то зачастую перестаем замечать происходящее вокруг, пока жизнь сама лоб в лоб не столкнет нас с жестокой реальностью. Задумавшись, Андриан не заметил, как его занесло в подворотню, а главное – он не имел понятия как отсюда выбраться. Несколько переулков сходились в этом месте, и юноша не мог припомнить, каким же их них он сюда добрался.

Постояв пару секунд в нерешительности, Андриан уселся на грязный холодный бордюр: «Какая разница, где умирать?» – крутилось у него в голове.