Артур Конан-Дойль - Тайна Клумбера

Перед ними на небольшой циновке стоял глиняный сосуд с водой, лежали кусок хлеба и лист бумаги, на котором были начертаны какие-то кабалистические иероглифы. Взглянув на этот лист, Рам-Сингх дал мне знак выйти и последовал за мною в сад.

- До десяти часов я не должен мешать им, - сказал он. - Сейчас вы были свидетелями одного из величайших результатов нашей оккультной философии отделения души от тела. В настоящее время на берегах Ганга находятся не только души этих святых людей. Одеяния этих душ так соответствуют их материальной одежде, что ни у кого из верных не появится сомнения, что Лал-Хуми и Моудар-Хан физически находятся среди нас. Это достигается нашей способностью разлагать предмет на атомы, переносить эти атомы со скоростью, превышающей быстроту света, и затем снова соединять их, заставляя принимать прежний вид. В давние времена мы переносили таким образом целиком все тело, но теперь мы решили, что гораздо удобнее и проще переносить материю только в тех количествах, которые необходимы для создания только внешней оболочки, видимого образа. Эта форма называется астральным телом.

- Но если вы можете так легко переносить душу, - заметил я, - зачем же вы вообще переносите тело?

- Для общения с нашими посвященными братьями нам достаточно перенести только наши души, но если необходимо войти в соприкосновение с обычными людьми, нужно, чтобы мы являлись в каком-то облике, который они смогли бы увидеть и понять.

- Все, что вы мне рассказали, чрезвычайно интересно, - сказал я, пожимая руку Рам-Сингха, протянутую мне в знак завершения нашей беседы. - Я часто буду вспоминать наше кратковременное знакомство.

- Вы извлечете из этого много пользы, - сказал он медленно, все еще задерживая мою руку и глядя мне в глаза серьезно и грустно. - Запомните: то, что произойдет, не является злом, хотя оно и не совпадает с вашими предвзятыми понятиями о справедливости. Не спешите с оценками. Имеются высшие законы, которым следует подчиняться при всех условиях, чего бы это ни стоило отдельным лицам. Применение этих законов может показаться вам бесчувственным и жестоким, но это ничто по сравнению с опасными последствиями, которые могли случиться, если не проводить в жизнь этих законов. Быку, овце мы не причиним вреда, но человек, руки которого обагрены кровью людей высшего посвящения, не может жить и не будет жить.

При последних словах он поднял руки в страстном и угрожающем жесте и, повернувшись ко мне спиной, ушел в полуразрушенную хижину.

Я смотрел ему вслед пока он не скрылся за дверью, и отправился домой, обдумывая слышанное и особенно последнюю вспышку оккультного философа.

Справа виднелась высокая белая башня Клумбера, четко вырисовывающаяся на черной гряде облаков. Я подумал, что, может быть, какой-нибудь путник, проходящий по дороге, позавидует в душе обитателям этого величественного здания. Он никогда не узнает о таинственном ужасе, о безымянной опасности, которые сгущаются над головой владельца.

- Что бы это ни означало и что бы ни случилось, - сказал я вслух, - да отвратит господь от невинных кару, грозящую виновному.

Когда я пришел домой, отец все еще переживал свой ученый спор с чужеземцем.

- Надеюсь, Джон, - сказал он, - я не был невежлив. Мне нужно было бы помнить, что я in loco magistri и что мне не следует так настойчиво спорить со своим гостем. И все же, когда он отстаивал свои неправильные взгляды, я не мог удержаться, чтобы не атаковать его и не выбить с этой позиции, что я и сделал, хотя ты, не зная сути вопроса, мог и не заметить этого. Но ты все же вероятно помнишь, что моя ссылка на законы короля Азоки оказалась такой неотразимой, что он сразу поднялся и ушел.

- Да, вы мужественно отстаивали свои взгляды, - согласился он. - Но скажите, какого вы мнения об этом человеке?

- Это один из тех посвященных, которые известны под различными именами: санназисов, йогов, севрасов, кваландерсов, хакимов и куфисов. Они посвящали свою жизнь изучению тайн буддийской религии. Я думаю, что он теософ, то есть последователь культа божественной мудрости и стоит на очень высокой ступени посвящения. Однако он и его товарищи, очевидно, еще не достигли самой высокой ступени, в противном случае они смогли бы беспрепятственно пересечь океан. Возможно, они достигли ступени челасов и могут надеяться достичь еще более высоких ступеней.

- Но, отец, - прервала сестра, - все это не объясняет, почему эти люди, достигшие такой святости и учености, высадились на берегу уединенной бухты Шотландии.