Кирилл Кобрин - Средние века [очерки о границах, идентичности и рефлексии]

«Убить» миф можно только одним способом — превратить его в историю, «похоронить» его там, лишить актуальности, развернуть циклическое время мифа в линейное историческое. Миф о бриттском короле Артуре попытался подорвать младший современник Гальфрида Монмутского — Геральд Камбрийский. Геральд известен, прежде всего, как автор «Путешествия по Уэльсу» (1191 г.) и «Описания Уэльса» (ок. 1193 г.) — своеобразных обзоров экономической, социальной, культурной и политической жизни региона, его географических особенностей и обычаев местного населения. Геральд весьма скептически относился к труду Гальфрида, хотя усердно использовал в своих текстах, вплоть до скрытого цитирования. Представляется, что скептицизм Геральда-клирика (он был архидьяконом Брекона), одно время — королевского чиновника, относился не столько к подлинности гальфридова сочинения, сколько к его политико-мифологической концепции. Геральд попытался низвести этот миф к «истории», а Артура — ожидаемого валлийцами со дня на день избавителя — прочно замуровать в прошлом. Для этого Геральд Камбрийский совершил неожиданный шаг — дотошно описал эксгумацию останков Артура, произошедшую якобы в аббатстве Гластонбери. Вот этот отрывок из его сочинения “De principis instructione” (1192 г.): «Сейчас все еще вспоминают о знаменитом короле бриттов Артуре, память о котором не угасла, ибо тесно связана с историей прославленного Гластонберийского аббатства, коего король был в свое время надежным покровителем, защитником и щедрым благодетелем… О короле Артуре рассказывают всякие сказки, будто тело его было унесено некими духами в какую-то фантастическую страну, хотя смерть его не коснулась. Так вот, тело короля, после появления совершенно чудесных знамений было в наши дни обнаружено в Гластонбери меж двух каменных пирамид, с незапамятных времен воздвигнутых на кладбище. Найдено тело было глубоко в земле в выдолбленном стволе дуба. Оно было с почестями перенесено в церковь и благоговейно помещено в мраморный саркофаг. Найден был и оловянный крест, положенный по обычаю надписью вниз под камень. Я видел его и даже потрогал выбитую на нем надпись (когда камень убрали): “Здесь покоится прославленный король Артур вместе с Геневерой, его второй женой, на острове Аваллоне”. Тут на многое следует обратить внимание. Выходит, у него было две жены.

Именно вторая погребена вместе с ним, и это ее останки были найдены одновременно с останками ее мужа. Но в гробнице их тела положены отдельно: две трети гробницы были предназначены для останков короля, а одна треть, у его ног, — для останков жены. Нашли также хорошо сохранившиеся светлые волосы, заплетенные в косу; они, несомненно, принадлежали женщине большой красоты. Один нетерпеливый монах схватил рукой эту косу, и она рассыпалась в прах… И тело оказалось лежащим именно там, зарытое как раз на той глубине, чтобы его не могли отыскать саксы, захватившие остров после смерти Артура, который при жизни сражался с ними столь успешно, что почти всех их уничтожил. И правдивая надпись об этом, вырезанная на кресте, была закрыта камнем тоже для того, чтобы невзначай не открылось раньше срока то, о чем она повествовала, ибо открыться это должно было лишь в подходящий момент. Гластонбери, как ее называют теперь, звалась в прошлом островом Аваллоном; это действительно почти остров, со всех сторон окруженный болотами. Бритты называли его Инис Аваллон, что значит «Остров Яблок». Место это и вправду в старые времена было изобильно яблоками, а яблоко на языке бриттов — «аваль». Благородная Моргана, владычица и покровительница этих мест и близкая родственница Артура, после битвы при Кемелене переправила его на остров, что сейчас зовется Гластонбери, дабы он залечил там свои раны. Место именовалось в прошлом также на языке бриттов Инис Гутрин, что значит «Стеклянный Остров», и из этого названия саксы, когда они тут обосновались, и составили «Гластонбери», и на их языке «глас» значит «стекло», а «бери» — «крепость», «город». Да будет известно, что кости Артура, когда их обнаружили, были столь велики, будто сбывались слова поэта: «И богатырским костям подивится в могиле разрытой» 41 41 Вергилий. Георгики. С. 88. . Берцовая кость, поставленная на землю рядом с самым высоким из монахов (аббат показал мне его), оказалась на три пальца больше всей его ноги. Череп был столь велик, что между глазницами легко помещалась ладонь. На черепе были заметны следы десяти или даже большего числа ранений. Все они зарубцевались, за исключением одной раны, большей, чем все остальные, оставившей глубокую открытую трещину. Вероятно, эта рана и была смертельной» 42 42 Цит. по: Gerald of Wales. The Journey Through Wales. The Description of Wales / Transl. and ed. by L. Thorpe. Harmondsworth, 1978. P. 281—284. .