Поль-Анри Гольбах - Карманное богословие

ВЕЧНОЕ ПРОКЛЯТИЕ. Под страхом вечного проклятия мы должны верить в то, что милосердный бог с целью научить грешников, как им надо жить после смерти, и исправить живых примером, которого они не могут видеть, предает вечному проклятию большинство людей за самые ничтожные проступки. Чудодейственным актом своей благости он заставляет эти поступки длиться вечно, чтобы иметь удовольствие вечно жечь грешников. Церковь наравне с богом имеет право предавать вечному проклятию. Некоторые даже думают, что, не будь церкви, бог никого не обрекал бы на муки ада, он это делает только для развлечения своей супруги.

ВЕЧНОСТЬ — это то, что не имеет ни начала, ни конца. Ввиду того что это легче сказать, чем представить себе, каждому христианину рекомендуется привлечь к размышлению над этим своего духовника, который сумеет помочь ему найти путь к пониманию. А покуда смысл этого понятия нам неясен, мы под страхом вечной кары должны полагать, что муки ада будут длиться вечно. Иисус Христос забыл заявить об этом; но церковь со свойственной ей обстоятельностью не устает повторять это в утешение своим возлюбленным детям, из которых девяносто девять сотых обречены на вечное проклятие.

ВИДИМОСТЬ — свойство, присущее истинной церкви, которая должна быть видимой и часто делается осязаемой, особенно когда она решает заговорить полным голосом; в такие моменты все остальные церкви прячутся и становятся невидимыми.

ВКЛАДЫ — особые доходы священников и монахов, дающие им возможность вовсю пить, есть, петь и процветать. Вклады делаются для того, чтобы у тех, кто не имеет досуга петь, град не побил вертоградов. Очевидно, что священники посылают на землю дождь и ведро.

ВОЖДЕЛЕНИЕ. Слово это, не совсем пристойно, быть может, звучащее для деликатных ушей, является богословским термином и поэтому вполне прилично. Оно обозначает проклятую склонность людей ко всему, что может доставить им наслаждение, — склонность, приобретенную людьми после грехопадения Адама.

ВОЗДЕРЖАНИЕ — совокупность весьма богоугодных действий, предписанных церковью; они направлены к тому, чтобы лишить себя благодеяний провидения, которое создало все блага мира лишь с целью не допустить к ним своих дорогих чад. Ясно, что, предписывая воздержание, религия вносит мудрый корректив в безграничную доброту господа.

ВОЗМЕЩЕНИЕ. Мы должны загладить совершенный нами грех, и самое простое средство — Это отдать священникам или богоугодным заведениям деньги, награбленные нами у сограждан. Все вины заглажены, если церковь удовлетворена.

ВОИНСТВУЮЩАЯ ЦЕРКОВЬ. Церкви действительно подходит этот эпитет. Покуда она существует на земле, она не перестанет воевать с разумом. Ее служители — воины, которые только и делают, что сражаются, — между собой или против других, — чтобы загребать деньги тех, которых забавляют их бои, или организовывать карательные экспедиции против отказывающихся платить.

ВОЛЬНОДУМСТВО ГАЛЛИКАНСКОЙ ЦЕРКВИ. Легкомыслие французов заставляет их очень легкомысленно относиться к святейшему отцу. Наши должностные лица вследствие вольнодумства отрицают его непогрешимость, считают, что он сам подчинен церкви, и думают, что он не имеет права, подобно пророку Самуилу, низлагать царей или даже просто совать нос в их светские дела. Мысли эти для римских носов отчаянно пахнут ересью.

ВОЛЬНОДУМЦЫ. Вольнодумцами называют тех, у кого голова на плечах и кому не дана достаточно гибкая спина, чтобы гнуться перед духовенством.

ВОЛЯ. Наша религиозная обязанность — верить, что у Иисуса Христа две воли и две природы. Первая — его собственная, вторая — воля духовенства, не всегда совпадающая с его собственной, но которой он, так же как и мы, принужден подчиняться.

ВОЛЯ К ВЛАСТИ. Честолюбие и стремление к власти, к счастью, незнакомы проповедникам евангелия. Их власть не от мира сего, она насквозь духовна. Довольствуясь властью над душами, они не опасаются, что тела — эти сосуды душ — смогут оказать сопротивление их святой воле.

ВОПЛОЩЕНИЕ. Каждый христианин обязан верить, что дух, наполняющий собой всю Вселенную, некогда съежился до того, что мог уместиться в теле одного еврея. Но это превращение доставило ему мало удовольствия; уверяют, что он больше не вернется в это вместилище. Если кто желает составить себе ясное представление об этой неизреченной тайне, пусть прочтет духовную песнь, которую мы ниже приводим. Она принадлежит перу Симона Лефранка.