Вадим Кожинов - Пророк в своем Отечестве (Ф И Тютчев и история России)

Журнал, естественно, разошелся сразу; книга была целиком распродана к 1860 году. 5 марта Эрнестина Федоровна писала дочери поэта Дарье: "Я сейчас послала за экземпляром маленького сборника стихов папы - это последний, еще имеющийся в продаже".

А через два года Чернышевский в записке своему двоюродному брату А.Н.Пыпину из Петропавловской крепости, перечисляя книги, которые ему хотелось бы иметь при себе, уже напишет: "Тютчев (если можно достать)..."

В книге - вернее, в вышедших одна за другой двух книгах Тютчева - были достаточно полно представлены и его стихи конца двадцатых-тридцатых годов (их было более шестидесяти), и новые, созданные в 1849-1853 годах произведения (около пятидесяти). И книга эта не только сделала наконец тютчевскую поэзию реальным, осязаемым явлением литературы, но и сыграла громадную, не могущую быть переоцененной роль в дальнейшем развитии русской литературы в целом.

Речь идет не о внешнем, очевидном успехе книги; он был не так уж громок и длителен. Правда, книга (считая и ее журнальный вариант) вызвала около двадцати печатных откликов, среди которых были и отрицательные, что, впрочем, как бы необходимо для успеха, всегда подразумевающего полемический накал. Книга постоянно возникала в разговорах и письмах многих современников, следивших за литературой. На некоторое время Тютчев стал в прямом смысле слова "знаменитостью". Писемский, живший тогда в глухой провинции, в Чухломском уезде Костромской губернии, писал, что критика "кричит в пользу" Тютчева, - такое создавалось в тот момент впечатление. Через много лет Лев Толстой, вспоминая о том, как поэт навестил его в конце 1855-го - начале 1856 года, отметил: "Тютчев, тогда знаменитый, сделал мне, молодому писателю, честь и пришел ко мне".

Здесь точно сказано - "тогда знаменитый", ибо Тютчев был в центре внимания всего лишь несколько лет, до начала шестидесятых годов; потом его, как свидетельствовал тот же Толстой, "вся интеллигенция наша забыла или старается забыть: он, видите, устарел...".

Но если иметь в виду не внешнее, шумное признание, не "популярность", тютчевская поэзия вовсе не была забыта. И об этом ясно говорит уже хотя бы отношение к ней самого Толстого, который на протяжении всей своей жизни в различных выражениях повторял мысль о том, что "без Тютчева нельзя жить".

Глубокое - подчас почти не заметное на поверхности- воздействие тютчевской поэзии было исключительно мощным и многосторонним.

Прежде всего книга Тютчева, вышедшая в 1854 году, в полном смысле слова открыла новую поэтическую эпоху. Здесь, в жизнеописании поэта, невозможно подробно рассматривать сложные историко-литературные проблемы, связанные с этой эпохой*. Наметим лишь основные моменты.

Во-первых, книга Тютчева оказала вдохновляющее воздействие на творчество целой группы поэтов старшего поколения, которых уместно назвать "тютчевской плеядой". Речь идет как о поэтах, вышедших из круга любомудров, - Хомякове и Шевыреве, так и о Федоре Глинке, Вяземском, Бенедиктове и др. Их книги - в большинстве случаев первые книги, хотя они начали свой путь давно, - вышли вслед за тютчевской, во второй половине пятидесятых- начале шестидесятых годов, и вместе с ней как бы представили своеобразную и очень ценную область в мире русской поэзии.

С другой стороны, книга Тютчева сыграла первостепенную роль в окончательном становлении поэтов младшего поколения, вступивших в литературу в столь неблагоприятные для поэзии сороковые годы, - Некрасова, Фета, Полонского, Алексея Толстого, Майкова и др.

Но главное даже не в этом. Воздействие тютчевской поэзии имело плодотворнейшее значение для развития русской литературы в целом и прежде всего - центрального ее жанра, достигшего высшего, всемирно значимого расцвета в конце 1850-х - начале 1880-х годов - романа.

После явления "Евгения Онегина", "Героя нашего времени" и "Мертвых душ" надолго, почти на два десятилетия, развитие романа, по сути дела, прекратилось. В деятельности так называемой натуральной школы (сороковые годы) и писателей пятидесятых годов господствующей формой были различные жанры очеркового - в том числе и "документального" - характера; слово "очерк" - вообще ключевое для литературы данного периода. Искусство слова в то время шло как бы исключительно вширь, стремясь всесторонне освоить социальную жизнь страны, проникнуть во все ее сферы и слои. И это было совершенно необходимо для дальнейшего развития отечественной культуры.

Центральными произведениями русской литературы в то время, когда вышла книга Тютчева, были произведения именно очеркового типа - "Записки охотника" Тургенева, кавказские и севастопольские "рассказы" (вернее, очерки) Толстого и его же хроника "Детство", "Отрочество" и "Юность", "Очерки из крестьянского быта" Писемского, "Губернские очерки" Щедрина, "Семейная хроника" Сергея Аксакова, "Очерки народного быта" Николая Успенского и т.п. Это были, конечно, замечательные книги, но все же в литературе недоставало творений, основу которых составил бы целостный и монументальный поэтический образ мира, как это было в "Евгении Онегине" или Мертвых душах".