Барбара Мертц - Красная земля, Черная земля. Древний Египет - легенды и факты

Правда, как это часто бывает, лежит где-то между этими двумя точками зрения. Слова «расцвет сознания» ввел в практику Джеймс Генри Бристед. Его аргументы, сопровождаемые энтузиазмом и изысканностью выражений, очень убедительны; в наши дни, однако, большинство египтологов их не признает. И тем не менее мы не можем пренебрежительно отнести египетский погребальный культ к сфере магии. Он был еще и Судом.

Шедевр Микеланджело на стенах Сикстинской капеллы показывает незабываемую картину последнего Суда, как его видели христиане. Христос, сидящий на троне в вышине, не милосердный Спаситель, а строгий Судия. С воздетой вверх рукой он разделяет поднимающиеся души, отправляя благословенных в Рай и посылая горестно стенающих проклятых в Ад.

Египетское правосудие было столь же величественно, но это величие принадлежало официальному суду, в котором был полный набор судей и присяжных, секретарь-стенографист, обвинитель, ответчик и свидетели. В зале суда присутствовали два символа, присущие и современному судопроизводству – весы правосудия и богиня правды.

В Зале Двух правд сидел судья, воскресший Осирис, вместе со своей супругой Исидой. Суд присяжных состоял не из двенадцати членов, а из сорока двух – и все они были богами. В центре зала находились огромные весы. Божественный писец Тот стоит позади весов; его перо висит в воздухе, готовое записать приговор. Иногда рядом с ним находилась Маат, богиня правды. Ее изображали либо в виде небольшой фигуры, либо в виде пера – символа Маат, покоящегося на одной из чаш весов. На другой чаше лежало сердце человека, которого судили. Около весов бродил исключительно важный участник судилища – зверь с головой крокодила, телом льва и задней частью гиппопотама. Его звали «Пожиратель духов».

Ответчика в суд вводил за руку Анубис Психопомпус. Умерший был облачен в свою лучшую одежду. Когда красивые дамы в изящных, тонких как паутина нарядах и в завитых париках объясняют, почему они решили убить своего мужа, присяжным-мужчинам трудно им не посочувствовать.

Образ пера на чаше весов кажется мне очень эффектным. Перо является символом правды и богини правды. Сердце умершего должно быть столь же легким, столь чистым ото зла, чтобы быть способным уравновесить противоположную чашу весов.

Сердце считалось местопребыванием эмоций и органом, где сосредоточены память, мышление и воля. Содержащее память о желаниях и деяниях, сердце было единственным свидетелем как в пользу человека, так и против него, поскольку решался вопрос о его спасении.

Таким было египетское правосудие в его развитой форме, известное нам только по описаниям в «Книге мертвых» и по изображениям, которыми иллюстрировались эти тексты. Однако идея суда над душой мертвого имеет очень глубокую историю. Она уходит во времена, когда свитки папируса еще не существовали, поэтому наши представления о древней концепции не слишком ясны.

Возможно, первым судьей был вовсе не Осирис. Главного судью называли «Великим богом», и, хотя египтологи довольно долго обсуждали, кого так именовали египтяне, вопрос остался открытым. Впрочем, для нас важнее знать не настоящее имя, а функции главного судьи. С помощью других богов он выносил вердикт – заслуживает ли душа бессмертия и содержится ли правда в утверждениях ответчика:

Я давал хлеб голодному, воду жаждущему, одежду обнаженному. Я не причинил зло ни одному человеку. Я спас увечного человека от того, кто был его сильнее. Я рассудил двоих к их общему удовлетворению. Я был почтительным к своему отцу, предупредительным к моей матери. Я не взял ни одной вещи, принадлежащей другому человеку. Никогда и ни о ком я не злословил. Я говорил правду, я исполнял правосудие.

Есть значительная разница между подобными текстами на стенах гробниц в конце Древнего царства и в Первом промежуточном периоде – и Текстами пирамид, относящимися примерно к тому же времени. Не играло особой роли, содержалась ли правда в утверждениях текстов гробниц, поскольку, скорее всего, такие надписи имели чисто магическое значение. Нам важно то, что из этих текстов можно судить о моральных нормах египтян. Судя по текстам, египтяне считали, что поведение человека во время его жизни определяет то, что должно произойти после его смерти. «Я говорил правду, я исполнял правосудие».

В среде египтологов происходило немало споров о ключевых словах последнего предложения. В нем используется египетское слово «ма'ат». Как мы отмечали раньше, это слово могло быть переведено не только как «правда» и «правосудие», но и как «беспристрастие». Слово можно понимать и в значении «божественный порядок» – устройство мира, установленное богом-создателем в самом начале. Это последнее значение не имеет этического оттенка; соответствие божественному порядку достигается не соблюдением правил морали, а только благодаря здравому смыслу.