Михаил Галактионов - Париж 1914 (темпы операций)

Следуя позитивистской традиции 30–х годов, автор последовательно преувеличивает эффективность научного метода. Как уже отмечалось нами (смотри, например, С.Переслегин «Введение в теорию неаналитических операций» в кн. Б.Лидлел Гарта «Вторая мировая война», М., ACT, 1999 г. и С.Переслегин «Альтернативная история как истинная система» в кн. «Альтернативы: часть 1. Вторжение.», М., ACT, 2000 г.), научный способ представляет собой только одну из граней познания. Причем этот метод дает осечку именно в «точках ветвления вероятностей», когда принимаются важные субъективные решения, способные изменить лицо объективного мира. (Прим. ред.)

«Reieharchiv», IV, 234.

«Reicharchiv», IV, 236.

«Reicharchiv», IV, 239

Почему-то в более раннем издании «Der Grosse Krieg» текст радиограммы дан с некоторыми изменениями: «Положение правого крыла 2–й армии серьезно, но не безнадежно». При столь вольном обращении с документами, чего можно ожидать от мемуаров, написанных по памяти?

В оправдание Хенча следует сказать, что он, по-видимому, просто оттягивал момент принятия окончательного решения об отступлении, все еще надеясь на какое-то чудо. (Прим, ред.)

«Reicharchiv», IV, 241.

«Ruckblick und Betrachtuiigen zu Teil 1–3» von Archivrat George Soldan, «Das Marnedrama 1914» 2. Abschnitt des 3 Teiles.

«Das Marnedrama», V, 41.

Немецкие послевоенные источники придают огромное значение успехам гвардейского корпуса, достигнутым 9–го сентября, отмечая, что продвижение гвардии к Сезанну «открывало путь к победе». Что, в общем, было бы верно, имей генерал Бюлов хотя бы какой-то выигрыш темпа и имей наступление 2–й германской армии хотя бы сколько-нибудь осмысленную (то есть, отбрасывающую «тень») оперативную цель. В реальности победа Бюлова могла реализоваться только как растрата темпов союзниками. Возможно, командующему 2–й армией следовало-таки быть последовательным и, одержав в результате ряда авантюр крупный успех, развить его в новую авантюру. В конце-концов, он рисковал лишь поражением своей армии, а выиграть мог решающую битву войны. (Прим. ред.)

Еще раз подчеркнем, что автор действует в рамках «аналитической» модели. Но в аналитике Бюлов уже проиграл однозначно, а немецкая сторона — с высокой вероятностью. Рассмотрение дальнейших действий для немцев должно было бы стать столь же малопоучительным, как и разбор оконачания «король против короля с конем и слоном», которое выигрывается сильнейшей стороной, хотя и не без технических трудностей. Бюлов загнал себя в оперативную воронку из которой не было правильного выхода. Именно поэтому он обязан был взять на себя ответственность найти неправильный, ненаучный, неаналитический выход. (Прим. ред.)

«Das Marnedrama», 4, 338.

«Der Weltkrieg», IV, 256.

Это очень важно. Галактионов последовательно доказывает, что из аналитических соображений немецкие 1–я и 2–я армии обязаны были отступить. Но он также одним из первых военных теоретиков нового времени обращает внимание на существование неаналитической составляющей, на «стратегию риска», которая могла бы увенчаться либо полным крахом, либо триумфом немецкой армии.

В этой связи следует вспомнить Саракамышскую операцию (9 декабря 1914 года — 5 января 1915 года). В критический момент сражения генерал Мышлаевский, исполняющий обязанности главнокомандующего русской Кавказской армией, бросил войска на произвол судьбы и уехал в Тифлис. Его последние распоряжения сводились к выделению непроходимых дорог в качестве маршрутов для отступления корпусов и более всего напоминали приказ: «Спасайся, кто может!». Объективно, положение Кавказской армии в этот день (15 декабря) было катастрофическим; во всяком случае, — много хуже, нежели положение германского правого крыла 9 сентября. Тем не менее, командиры на местах (прежде всего начальник штаба армии генерал Юденич, принявший под свое управление оставшийся без руководства 2–й сводный корпус) приняли решение удерживать свои позиции и вырвать победу: «Если мы будем отступать, то в конечном итоге будем разбиты обязательно; если мы будем вести решительный бой до конца, то можем или быть разбиты, или победить; т. е. в первом случае результат будет обязательно отрицательный; во втором может быть и положительным».