Михаил Галактионов - Париж 1914 (темпы операций)

Вокруг крепостей и естественных преград формировались первые звенья сплошной цепи позиционного фронта. Именно здесь с наибольшей силой сказывалась низкая тактическая подвижность войск. Именно здесь впервые затвердевал маневр, и это окостенение постепенно распространялось на весь театр войны.

в) Необходимость мотомеханизации, как вывод из опыта 1914 г.

В наши дни, когда германский фашизм с лихорадочной по-, спешностью готовит повторение в еще более ужасающей форме кровавой катастрофы 1914 г., оценка итогов маневренного периода минувшей войны имеет сугубо злободневное значение. Было бы целесообразно, с точки зрения изученного материала и сделанных выводов, обрисовать перспективу начального этапа будущей войны. От этой задачи в полном ее объеме мы вынуждены здесь отказаться. В самом деле, дают ли рассмотренные выше факты основу для того, чтобы от них перекинуть мост к будущему? Если дают, то только частично. Приняв, что предпосылка о маневренном характере начальной стадии будущей войны доказана, мы должны сразу же сказать, что маневр и сражение будут происходить в условиях, отличных от тех, что были в 1914 г. Нечего и говорить о коренных отличиях политического порядка: наличие нового мощного фактора — СССР; новая расстановка, сил в капиталистическом мире, который резко ослаблен минувшей войной и кризисом; фашизм (в первую голову германский) как главный застрельщик, организатор и вдохновитель новой, еще более истребительной войны, чем прошлая. Но и в сфере оперативно-тактической будущая война неизбежно выявит в той или иной мере действие факторов, которые возникли в последующем ходе мировой войны в 1915–1918 гг. Пройти мимо этих факторов, сказать, что в начале будущей войны будет простое повторение 1914 г., значило бы совершить слишком очевидную и грубую ошибку.

Оставаясь на почве исследования фактов, мы в заключение лишь подчеркнем вывод, сделанный уже в некоторых местах нашей работы, а именно, что операции 1914 г. стихийно толкали к применению мотора, как средства повысить подвижность войск. В 1914 г. мы видим первые шаги к применению автотранспорта для военных целей.

В 1914 г. авиация уже принимала участие в боевых действиях, но почти исключительно для разведывательных целей. Применение ее для бомбардировок и для корректирования артогня было еще в самом зачатке.

г) «Воздушные Канны»

Выше было указано, что для осуществления маневра охвата в масштабах шлиффеновского плана требовалась оперативная подвижность, в несколько раз превышающая скорость движения пехотных масс. Теперь этот вывод ничего фантастического в себе не заключает. Авиация может дать несравнимо более высокие темпы.

Вместо целого месяца трудного и мучительного пути воздушная армия смогла бы появиться над Парижем чуть ли не через 1 час.

Таков гигантский скачок, проделанной техникой за эти годы, скачок, кардинально меняющий все установки в способах ведения войны.

Современная буржуазная печать наполнена статьями и трудами, которые пропагандируют идею «воздушных Канн». Согласно этим теориям, авиация одними своими силами способна победоносно закончить войну, нанеся противнику сокрушительное поражение.

Стремление рассматривать действия отдельных родов войск изолированно и схематично коренится в самой природе буржуазного исследования. Но в действительности самолет и танк возникли не на пустом месте: они являются дальнейшим развитием и совершенствованием «старых» средств ведения боя, хотя и представляют собой новый качественный тип.

Шмитхеннер, автор капитального труда по истории войны, в котором господствует в основном типичная гелертерская схема, характеризует современную эпоху как век оружия дальнего действия [489]. Артиллерия, бронированный самолет и танк — главные его разновидности. «Огромное преобладание огневого действия на дальние расстояния, которое новые роды оружия — самолет и танк — еще более увеличили, выступило с подавляющей силой». При всей односторонности этой формулировки в ней есть зерно истины. Самолет и танк призваны в самом деле как бы продолжить на большое расстояние действие артиллерии. Самолет несет взрывчатые и отравляющие вещества по воздуху, танк быстро везет по местности артиллерийские средства. Что не отмечено в формуле германского автора (кстати, поющего осанну войне в духе новейшей «культуры» фашизма) — это то, что танк, в отличие от артиллерии, приближается к объекту атаки, и, следовательно, в этом смысле он — оружие ближнего боя.