Борис Горбачевский - Ржевская мясорубка. Время отваги. Задача — выжить!

Разгневалось Высокое Начальство, затопало хромовыми сапогами:

— Схватить неуставника! Связать непокорного! Расстрелять, чтоб другим геройствовать неповадно было!

Да не на того напали!

Поперву окружили Шурку солдаты-автоматчики да, рассмотрев своего — казака-удальца, тотчас побросали оружие, кричат:

— Не станем стрелять в своего спасителя — святого героя-легенду!

А Шурка, выхватив отцову шашку из ножен, вмиг порубил поганые начальственные головы.

Скандал! Такого Красная Армия не знала со дня своего рождения!

Тут прибыли охочие на расправу особисты. Эти враз повязали героя! И посадили во фронтовую тюрьму — глубокую-глубокую яму! Да забыли нечестивые про его коня. Тот, почуяв беду, примчался и разогнал-раскидал всех обидчиков. Вскочил Шурка-казак на своего серого и поскакал вдаль — за облака…

Очнулся я среди ночи. Мучительно долго выбирался из сна. Наконец вскочил. Думал, что с койки. На самом деле давно уже валялся на полу, весь взлохмаченный, мокрый, с тяжелой головой. Еле-еле опять взобрался на койку, глядел в темноту и звал, призывал Шурку — он же только что был тут, рядом!..

Вместо Шурки подковылял к моей койке сосед и дрожащей рукой протянул кружку с водой:

— Выпей, солдат, водички, полегчает. Так громко стонал, звал какого-то Шурку — верно, друга поминал. Пройдет время, и нас с тобой станут поминать. И на том — большое спасибо. Окаянная война, окаянный немец.

Проснувшись утром, долго не мог сообразить, где я и что со мной. Завтрак все не везли. Не дождавшись, я ушел в лес, к раненым.

А на операционной на поляне в тот день произошло настоящее чудо. Сотворили его два доктора и два минера.

Обычно в прибывающие повозки бывало набито столько раненых, сколько поместится. Вдруг привезли только одного. Осторожно переложили на носилки и опустили на землю. На поляне его уже ждали. Видно, особый случай. Собрался персонал: начальник госпиталя, еще один врач и почему-то минеры со всем снаряжением. Стало ясно: случилось что-то необычное. Суетились медсестры, санитары.

Чего только не бывает на войне! В солдата сзади, ниже пояса, врезалась маленькая мина, выпущенная из ротного миномета. Пробив одежду, она придавила бойцу все внутренности и, обессиленная, застряла в теле, наружу торчал только стабилизатор. По счастью, почему-то не сработал взрыватель, но раненому не позавидуешь, неожиданный получил «подарок».

Солдат лежал на животе, молча переносил страх и боль, лицо его покрылось испариной и почернело от сердечных мук. Страшась шевельнуться, он напрягался струной, дрожь судорогой пробегала по его телу. Волновались все: взрыватель мог сработать в любую минуту, тогда все взлетят на воздух, всех разорвет на клочки — и солдата, и его спасителей.

Из всех операционных вывели врачей и медсестер. Вокруг поляны выставили оцепление, никого и близко не подпускали. Начальник медсанбата, опытный военный хирург — выпускник Ленинградской военно-медицинской академии, посоветовавшись с минерами, сам принялся за уникальную операцию. Ему помогали минеры и молодой врач-доброволец.

Весь медсанбат буквально замер. Взоры медиков и раненых (солдатский телеграф уже разнес новость) были устремлены в сторону операционной. Операция продолжалась примерно час. Ко всеобщей радости, закончилась она удачно. Минеры мигом лишили мину взрывателя. Врачи тоже как следует справились с не менее сложной задачей: извлекли из тела мину — это маленькое чудовище — и остановили кровь. Вокруг облегченно вздохнули, кто-то даже крикнул «ура», все рукоплескали врачам и минерам.

Об этой удивительной истории вскоре написала дивизионка, автор поведал и о дальнейшей судьбе солдата: его отправили в полевой госпиталь, так как мина, не повредив внутренних органов, занесла сильную инфекцию.

Когда напряжение спало и все принялись за обычные дела, я случайно обратил внимание на двух раненых командиров, лежавших на носилках поодаль от остальных. В одном из них я сразу узнал Сабита Халикова, бросился к нему:

— Сабит! Вот так встреча! Что с тобой?!

— Обычная для комсорга история, — сказал он тихо. — Комиссар приказал поднять бойцов в атаку, а пулеметы головы не дают поднять, вот и не добрался, раздробило осколком бедро. — Показав глазами на мою забинтованную шею, спросил: — Как ты, сильно задело?

— Ерунда, — бодро сказал я. — Осколок, царапнуло. Надеюсь, скоро в полк. Как я рад встрече! Чем я могу помочь?