Алан Кларк - План «Барбаросса». Крушение Третьего рейха. 1941–1945

Гудериан прокомментировал это замечание сухим юмором: «На самом деле необходима почти чугунная нервная система, чтобы вести эти зондирующие переговоры с надлежащим спокойствием и ясностью мысли».

Позиция Риббентропа при этом разговоре не лишена лицемерия, ибо его личный секретарь фрейлейн Маргарет Бланк, давая показания на Нюрнбергском процессе (27 марта 1946 года), рассказала, как министр иностранных дел лично выбрал своего сотрудника, некоего господина Биргера, для обращения к испанскому послу в Швейцарии. Министр попросил его «выяснить относительно возможности понимания, хотя бы временного характера» со стороны Запада. Дата этого демарша приведена как «зима 1945 года», то есть по крайней мере за несколько недель до его разговора с Гудерианом.

Головным элементом у Жукова была 5-я ударная армия (Берзарин), усиленная 2-й гвардейской танковой армией Богданова, которая была выведена из боев в Восточной Пруссии и переправлена через нижнее течение Вислы, хотя, как можно предположить, она не имела полной численности, так как ее пехотный компонент (47-я армия) все еще находилась вокруг Познани.

Глогау продержался до 17 апреля, Бреслау – до 6 мая. Советская официальная история войны утверждает, что 1-й танковой армии дали ускользнуть намеренно, так как «ликвидировать ее в этом угледобывающем районе значило бы нанести серьезный ущерб благосостоянию и экономике нашего союзника Польши». Но советские командиры не утруждали себя подобными соображениями, сражаясь даже на собственной территории, как, например, в Донецком бассейне, и весьма маловероятно, чтобы они стали считаться с ними, находясь на чужой земле, если бы располагали средствами и возможностями уничтожить врага на месте.

Черняховский был убит снайпером 18 февраля.

Грауденц продержался до 6-го, Диршау – до 13 марта.

Генерал Бийот был командующим англо– французских армий в Бельгии во время германского прорыва под Седаном в мае 1940 года.

На самом деле это не было здравой стратегической оценкой, потому что война на море уже потеряла былое важное значение и Верховное командование союзников считало «более чем вероятным, что противнику удастся снова взять инициативу на море – весной».

В своем рассказе об этой встрече Гейнрици вспоминал, что Гиммлер закончил разговор, высказав мнение, что «пришло время вступить в переговоры с нашими западными соседями. Я предпринял шаги. Мои агенты установили контакт». Однако этому очень трудно поверить, потому что только накануне Гудериан, прохаживаясь с Гиммлером в саду рейхсканцелярии, предложил ему пойти к Гитлеру и убедить его заключить перемирие. По словам Гудериана, Гиммлер на это ответил: «Мой дорогой генерал, для этого еще не пришло время».

В письменных показаниях под присягой полковник Бехер после войны утверждал, что этот «кто-то» был Шелленберг. Утверждение, возможно бросающее свет на загадку «преданности» Шелленберга Гиммлеру и на его роль в происшедшем раньше деле Лангбена.

Поль Освальд – генерал СС, глава управления экономики СС.

Глюкс Рихард – группенфюрер, глава инспектората концентрационных лагерей.

Главным авторитетом по истории праздничного приема в бункере и последующих событий остается профессор Тревор-Рупер. Он приводит список гостей 20 апреля: Гиммлер, Геринг, Геббельс, Борман, Риббентроп, Шпеер, Кейтель, Йодль, Дёниц, Кребс, Бургдорф и Аксман (преемник Шираха в гитлерюгенде), кроме обычного секретарского состава, СС, докторов и т. п.

В действительности Кессельринг уже вел переговоры о капитуляции через группенфюрера Карла Вольфа, еще одного из «действующих лиц» дела Лангбена.

Указ от 29 июня 1941 года, в котором Геринг был назван заместителем Гитлера.

Когда телохранители Гиммлера, батальон Монке, прибыли в Берлин, они больше старались заниматься ловлей дезертиров, чем выступать против русских танков. Командир 57-го корпуса генерал Муммерт заявил, что «дивизия, в которой больше всего людей, награжденных Рыцарским крестом с дубовыми листьями, должна быть неподвластна этим молодым скотам».