Уильям Мак Нил - В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI-XX веках

Она также способствовала росту контрреволюционных настроений в Лионе, Тулоне и Вандее, и какое-то время в 1793 г. невозможно было определить, кто же в итоге выйдет победителем. Однако к концу этого года более высокая организованность революционных сил, обусловленная деятельностью знаменитого Комитета общественного спасения, а также призывы защитить свободу (хотя она парадоксальным образом означала обязательную воинскую повинность) и позволили переломить ситуацию в пользу революционеров.

В июне 1794 г. официальный уполномоченный докладывал Конвенту, что французская армия стала в три раза больше, чем в предыдущем году, а обходилась вдвое дешевле. Относительно воинской службы и бедноты см. S. J. Watson, Carnot (London, 1954), p. 88. Alan Forrest, The French Revolution and the Poor (Oxford, 1981), pp. 138 — 67.

Georges Lefebvre, The French Revolution from 1793 to 1799 (London, 1964), p. 145. Относительно ослабления действий толп по причине оттока молодежи в армию см. его замечания там же, с. 70. Jacques Godechot, Les revolutions, 1770–1799 (Paris, 1970), pp. 94–95.

Lefebvre, The French Revolution, p. 315.

В 1778–1783 гг. из французских арсеналов американцам было отправлено 100 тыс. мушкетов: Gunther Rothenberg, The Art of Warfare in the Age of Napoleon (Bloomingdale, Ind., 1978), pp. 120 — 21.

В 1789 г. французская армия имела на вооружении всего 1300 новых полевых пушек Грибоваля, к 1795 г., благодаря революционному энтузиазму, пустившему церковные колокола на переплавку, их число удвоилось.

Theodore Wertime, The Coming of Age of Steel, (Leiden, 1961), p. 249 утверждает, что в период правления Комитета Национального Спасения в Париже производилось 1100 мушкетов в день.

Эти данные почерпнуты у Joseph Gras, Historique de l’armurerie stephanoise (St. Etienne, 1905), pp. 99, 225 — 27.

Grande Enciclopedie, s. v. LeBlanc, Carny.

Lefebvre, The French Revolution, pp. 101 — 3; Shepard B. Clough, France: A History of National Economics (New York, 1939), p. 51.

В 1694 г. армия Людовика XIV достигла наивысшей численности около 300 тыс. человек: David Chandler, The Art of War in the Age of Marlborough (New York, 1976), p. 65. Данные по численности революционной армии почерпнуты у Lefebvre, The French Revolution, p. 81.

Это решение было обусловлено и другими факторами— например, распространенностью заболеваний в прусской армии. Curt Jany, Geschichte der Koniglich Preussischen Armee (Berlin, 1928 — 37), 3:257 утверждает, что 12864 из 15068 человек 20 октября 1792 г. были больны! В целом Пруссия и Австрия не посчитали необходимым в условиях окончательного раздела Польши (1793, 1795 гг.) сосредоточить усилия на французском направлении. Как бы то ни было, символичным фактом является преемственность в военной области между Старым Режимом и революционной армией, которая первой победой над чванливыми пруссаками обязана доставшейся ей в наследство от реформ Грибоваля отличной артиллерии. Освобождение Тулона (1793 г.), где Наполеон впервые сыграл значительную роль, также было обусловлено меткостью и скорострельностью новой полевой артиллерии французов.

Marcel Reinhard, Le grand Carnot (Paris, 1952), 2:81–82.

Превосходство римских легионов над греко-македонской фалангой заключалось в гибкости римских когорт на холмистой местности. Как в этом, так и во многих других отношениях французские революционеры намеренно сравнивали себя с ранними примерами римской республики.

Как и на всем протяжении истории до XX в., болезни уносили больше солдатских жизней, нежели сражения; однако учет умерших от болезней не велся и, таким образом, статистическая картина не подлежит восстановлению.

Иногда это были войсковые подразделения, а иногда наличные деньги. Например, в 1804 г. Наполеон получил 16 тыс. голландских солдат, а голландские верфи строили множество барж для перевозки войск через Ла-Манш. Из Испании ему были направлены значительные денежные средства, хотя для их получения ему потребовалось направить испанским властям ультиматум. Georges Lefebvre, Napoleon (Paris, 1947), p. 165.

Там же, с. 191, 195, 379, 513–514. Согласно Лефевру, Великая Армия насчитывала 700 тыс. человек, из которых российскую границу пересекло 610 тыс. Из них всего лишь 300 тыс. было французами (из последних из «старой», т. е. собственно Франции было 230 тыс.). По-настоящему тяжелым для Франции призыв на военную службу стал в 1812–1813 гг., когда Наполеон призвал более миллиона новобранцев и мобилизовал около 41 % от общего числа лиц, ставших на учет в Военном министерстве. Относительно демографического давления в Германии и оказываемом им политическом воздействии см. Karl Wegert, «Patrimonial Rule, Popular Self-Interest and Jacobinism in Germany, 1763–1800», Journal of Modern History 53 (1981): 450 ff.