Иван Оченков - Царь

- А я все знаю. И то кем он раньше был, и чем занимался, когда его царь Ивашка на службу к себе переманил, и даже догадываюсь, за каким делом он его на сей раз посылал. Не знаю только за каким бесом, ты напал на него со своими холопами. Что молчишь-то?

- Не хотел я того.

- Так ясное дело, что не хотел. Ты там со своими татями грибы собирал, а Мелентий, ни с того ни с сего, семь раз на нож упал.

- Не куражься, боярин, невесело совсем.

- А с чего ты взял, что я веселюсь? Только ты ведь не рассказываешь ничего, вот мне и приходиться скоморошить на старости лет.

- Да что тут рассказывать-то. Глупо получилось, на постоялом дворе встретились случайно. Мы уж уезжали, а они только появились. На час бы разминуться, так ничего и не было бы.

- А коли встретились, так непременно убить надо?

- Да вещи мои холопы выносили, а среди них одна приметная была. А это этот черт в рясе, да и заприметил.

- Так, что с того, сказал бы, что купил по случаю или в походе с добычей взял.

- Да кабы он спросил, я бы так и ответил. Но ведь он, идол глазастый, посмотрел просто, да и рожу отвернул. А я сразу понял - признал собачий сын! И теперь не будет мне покоя, ни днем, ни ночью.

- Что хоть за вещь?

Телятевский насупился, опасливо поглядел на сидевшего с отсутствующим видом Щербатова, но поняв, что делать нечего подвинулся вплотную у Лыкову и прошептал несколько слов на ухо. Боярин от услышанного даже руками развел, дескать, ну и сарынь же ты, любезный. Впрочем, пока им было не до выяснения отношений.

- Вот что мил человек, иди ка покуда в людскую, да глаза не мозоль. Не надо чтобы тебя видели.

Дождавшись когда тот выйдет, Борис Михайлович подошел к замечтавшемуся княжичу. Тот поначалу не обратил на него внимания, но затем понял оплошность и тут же вскочил.

- Чего встрепенулся Митя, - спросил немного насмешливо боярин, - али сон сладкий видел, да пробудился?

- Нет, князь, не сплю я.

- Уж я вижу.

- Правда, не сплю!

- Ладно, дружок, не серчай на старика, если что сказал не так.

- Да что ты, Борис Михайлович, как можно! Я тебя за место родного батюшки почитаю.

- Это правильно, старших почитать надобно. Ты мне вот что скажи, тебе в Кремль скоро ли?

- Да еще сегодня надо было, а я к тебе заехал, да загостился...

- Сегодня не надо, сегодня ничего не готово. Да и на воротах тебя не записали.

- Как так?

- Да так, в чем то царь Ивашка прост до дурости, а в чем-то хитер, аки змей. Это же надо догадаться, на всех воротах подьячих поставить, да всех кто въезжает, да отъезжает записывать. И не только бояр набольших, но и всякого рода людишек. Телятевский вот на этом и погорел, ему бы дураку круг описать, да с другой стороны в Москву въехать. И кто бы тогда знал, что он поблизости от того места был, где на Мелентия напали?

- А кто этот Мелентий?

- Да так, человек божий. До пострига, правда, рати в бой водил, да и иными делами занимался, а потом, когда жарко стало, от мира ушел, да иночестве схоронился. Хитер, нечего сказать.

- А меня, почему не записали? - вспомнил княжич.

- Да потому, что ты со мной был, а за моими холопами тебя и не заприметили. Но то ладно, завтра, свою грамоту в Кремль доставишь.

- Это что, сегодня и погулять можно?

- Я тебе погуляю! Еще чего доброго на Панина набредешь, он как раз рядом рыщет.

- Ищет кого?

- Да вот его и ищет, - хмыкнул боярин, показав глазами на дверь в которую вышел Телятевский.

- Борис Михайлович...

- Что тебе?

- А отчего ты царя - Ивашкой кличешь?

- А кто он, Митя? Какой с него царь? Ни благолепия в нем византийского, ни стати царской. То на коне скачет, то в Кукуй к своей курве немецкой бегает. То школы свои бесовские выдумывает, то из пушек палит. Разве таковые цари бывают? Да и крови в нем Рюриковой нет.

- Как это?

- Да так, я у немцев справлялся. Не родня его пращур Никлот с Рюриком! Это он сам, собачий сын, вместе с Никишкой Вельяминовым придумал!

Услышав имя царского ближника, Щербатов помрачнел, затем немного помолчав, снова повернулся к боярину.

- А что с Вельяминовыми будет?

- Да чего с ним станется, - усмехнулся Лыков, - на башку укоротим, только и всего.

- А с сестрой его?

- Тьфу, нашел, о чем печалиться. Или по нраву пришлась бесстыдница эта? Так возьми ее к себе в холопки, да и дело с концом!

- Да как можно!

- А так! Если мы Ивашку скинем, то до той поры как Владислав на царство венчается, нам все можно будет. Да и потом так же. Хотя если не хочешь в холопки, так женись. Ей сироте худородной, если брата лишится куда деваться?