Гарольд Дойч - Заговор против Гитлера. Деятельность Сопротивления в Германии. 1939-1944

Гальдер вскоре вновь вернулся к мысли подстроить инцидент со смертельным исходом. Он всегда был противником того, чтобы это выглядело как откровенное политическое убийство, совершенное непосредственно кем–то из членов оппозиции. Однажды он сказал Остеру, что не имеет смысла избавляться «от такого человека», используя «какое–либо высокопоставленное лицо, будь то военное или гражданское; в других странах для таких целей нанимают либо профессионала, действующего в качестве частного лица, либо какого–нибудь отчаянного смельчака». Тем не менее к середине октября 1939 года Гальдер уже подумывал о том, чтобы убить Гитлера самому; он стал брать с собой пистолет всякий раз, когда ходил на совещания в рейхсканцелярию. 31 октября 1939 года, переполняемый эмоциями и со слезами на глазах, он сказал Гроскурту, что носит в кармане пистолет «уже несколько недель».

Когда автор показал Гальдеру эту запись, сделанную Гроскуртом, тот подтвердил, что она верна. В течение той осени он много раз был на совещаниях в рейхсканцелярии с пистолетом в кармане; это же он неоднократно делал и в течение последующих трех лет. Наиболее близок к тому, чтобы применить оружие, Гальдер, по его словам, был в 1942 году в Виннице, однако ни тогда, ни в какое другое время он не смог заставить себя это сделать, поскольку, «как человек и как христианин, не мог стрелять в безоружного». Также он опасался, что в случае совершения им покушения нацисты отомстят его сотрудникам в Генеральном штабе.

Этот эпизод проливает свет на то, какая напряженная обстановка сложилась вокруг Гальдера к середине октября 1939 года и под каким постоянным давлением он находился. Поскольку его начальник фактически самоустранился от вопросов, связанных с выработкой отношения к предполагаемому наступлению, Гальдер понимал, что любые решения относительно тех или иных действий по предотвращению этого наступления придется принимать именно ему и нести за это всю ответственность. Он отчаянно искал выход из положения; его состояние в то время характеризуется тем фактом, что раз в несколько дней он всерьез задавал себе вопрос, утром или днем сегодняшнего дня применить оружие и убить Гитлера. Можно представить, что он чувствовал и переживал и в каком страшном напряжении находился, когда, бывая в рейхсканцелярии с пистолетом в кармане, слушал разглагольствования Гитлера о неизбежности того, что, как считал Гальдер, должно быть предотвращено всеми имеющимися средствами. Поэтому неудивительно, что в эти дни Гальдер был на грани нервного срыва. Гроскурт раздосадовано написал в дневнике 16 октября 1939 года: «Адмирал был у Гальдера. Вернулся потрясенным. У того нервный срыв. Браухич также беспомощен. Фюрер требует наступать. Не желает слушать никаких возражений. Утверждается, что ничего нельзя сделать (в смысле осуществления переворота), поскольку в этом случае нас сметут англичане». В конце этот бескомпромиссный офицер выносит убийственный приговор: «Начальник Генерального штаба не имеет права столь падать духом. Такая же полная беспомощность, как и в 1914 году».

В силу того, что Гальдер не мог решиться самому убить Гитлера, для него особое значение приобретало то, чтобы в этот критически важный момент с его стороны было бы сделано все необходимое для содействия осуществлению переворота, поскольку именно от его действий и настроя в конечном итоге зависел успех всего предприятия. Именно тогда он предпринял шаги по дислоцированию войск, с тем чтобы они располагались в досягаемости относительно Берлина. Ответственный за транспортировку сухопутных сил полковник Рудолф Герке находился в прямом подчинении Гальдера, как начальника штаба сухопутных сил; две танковые дивизии были сняты с марша на Западный фронт и передислоцированы к востоку от Эльбы под предлогом их переоснащения новыми видами вооружений.

Для Гальдера наступивший момент также был вполне подходящим для того, чтобы взять под контроль разработку подробного плана предстоящего переворота.

Именно тогда, судя по всему, начальник штаба сухопутных сил дал указание настойчивому Гроскурту, которого тот с таким нетерпением ждал, создать рабочую группу, вероятнее всего, под общим руководством генерала Штюльпнагеля, для выработки плана переворота [118].

Записи, сделанные в сумбурные дни до 5 ноября 1939 года, подтверждают высказанную другими, главным образом Эцдорфом, точку зрения о том, что главную роль в разработке плана переворота играл именно Гроскурт. Сам Гальдер после войны утверждал, что в «компактную небольшую группу со строго ограниченным доступом» входили Штюльпнагель, Эцдорф, Фельгибель (начальник связи), Вагнер и, «некоторое время», Гроскурт.