Гарольд Дойч - Заговор против Гитлера. Деятельность Сопротивления в Германии. 1939-1944

Все, что можно сделать для успешного наступления, должно быть сделано; все, кто боеспособен, должны быть поставлены в Германии под ружье. Исключительно важное значение имеют силы люфтваффе; воздушная мощь должна быть задействована в полном объеме, чтобы не дать противнику осуществить концентрацию сил, подготовиться к немецкому наступлению, а также нанести контрудар. Если погодные условия не позволят это сделать, наступление должно быть отложено до тех пор, пока они не станут благоприятными.

Как и обычно, чисто военные аргументы Гитлер изрядно разбавил политическими. Гитлер утверждал, что цель западных держав состоит в том, чтобы сокрушить и разрушить Германию с ее 80–миллионным населением, которую он создал. Столкновение поэтому рано или поздно неизбежно; а коли так, то надо нанести удар первыми, причем в самое подходящее для этого время. В соответствии со своим старым излюбленным тезисом о превентивной войне Гитлер говорил о необходимости уничтожить раз и навсегда способность Франции и Англии нанести серьезный и ощутимый удар по Германии с целью подорвать консолидацию и успешное развитие германской нации. Поэтому цель Германии в данной войне должна состоять в уничтожении ее врагов. Если Германия промедлит, то Англия и Франция окажут мощное давление на Бельгию и Голландию, чтобы те отказались от нейтралитета. В таком случае будет ликвидирован важнейший защитный буфер, прикрывающий сердце Германии – Рур.

За меморандумом вскоре последовала «Военная директива № 6», составление которой было завершено за день до появления меморандума. В преамбуле этого документа были повторены аргументы, приведенные в меморандуме. Затем последовала серия пространных приказов о наступлении на Западе, цель которого, как в них говорилось, состояла в том, чтобы разгромить мобильные силы Франции, захватить Бельгию, Голландию и северо–восточную Францию, создав таким образом защитный буфер для Рура, а также оперативный плацдарм для ведения морских и воздушных операций против Англии.

Речь Чемберлена от 12 октября 1939 года показала, что в существующих условиях мир невозможен; то есть, что он невозможен с правительством Гитлера. Фашистский диктатор этого как раз и ждал; теперь он имел все основания заявить, что мирной альтернативы более не существует и что наступление остается единственной возможностью позитивного развития событий для Германии. Именно разговорами о возможном достижении мира Гитлер пытался смягчить впечатление от своих выступлений перед генералами начиная с 27 сентября 1939 года; теперь же он имел все основания сказать, что мирная альтернатива отныне исключена. 16 октября 1939 года Гитлер заявил Браухичу, что все надежды на достижение взаимопонимания с союзниками окончательно рухнули и что теперь следует сконцентрировать все усилия на нанесении мощного удара на Западе. Примерной датой начала наступления был назван промежуток между 15 и 20 ноября 1939 года. Несколько дней спустя был получен доклад о том, что перевооружение и переоснащение танковых и моторизованных частей будет завершено к 10 ноября и дата начала наступления, соответственно, была перенесена на более ранний срок – 12 ноября 1939 года.

Тем временем Браухич и Гальдер подошли вплотную к моменту истины – им было необходимо решить, какова будет позиция ОКХ по вопросу о планируемом наступлении. Судьбоносное решение было принято после длительного обсуждения, состоявшегося 14 октября. В дневнике Гальдера – а мы не должны забывать, что этот дневник был доступен для пользования и другим лицам, – содержится лишь краткий перечень вопросов, которые были подняты во время этого обсуждения. Эта запись в то же время представляет собой своего рода шедевр по части краткого и емкого изложения дела по существу; в рамках такого изложения один из названных пунктов явно означал выступление против режима, другими словами – переворот. В дневнике указаны три возможных варианта отношения к наступлению, каждый из которых сформулирован одним или двумя словами: наступление, ожидание, коренные преобразования.

Несмотря на лаконичное и завуалированное изложение обсуждения в дневнике Гальдера (как уже отмечалось, такой язык был характерен для дневника в целом), не составляет труда воспроизвести это обсуждение более подробно. Хотя в записи в виде пронумерованных пунктов приводятся заявления Браухича, однако, поскольку они были ответом на то, что говорил Гальдер, можно установить на этом основании, что именно говорил начальник штаба ОКХ. Первая возможность, по сути состоявшая в том, чтобы покорно и безропотно согласиться с планами Гитлера, была, судя по всему, отвергнута без всякого обсуждения. Третья возможность, состоявшая в том, чтобы предотвратить наступление путем осуществления переворота, была, по мнению Браухича, наихудшим вариантом; он назвал ее «отрицательной и разрушительной», поскольку при подобном подходе противнику предоставлялась возможность «предпринять целенаправленные шаги по ослаблению Германии» и затем «воспользоваться этим». Оба пришли к взаимному согласию относительно того, что наилучшей является «нейтральная» позиция, состоявшая в том, чтобы следить в режиме ожидания за развитием событий и одновременно «использовать любую возможность для заключения мира». Имел ли Браухич последней фразой в виду что–то конкретное, или же это была просто риторика, до конца не ясно.