В отношении военной силы требовалось, чтобы из числа людей, годных на равнине к войне, каждый участок выставлял вождя. Величина же участка доходила до сотни стадий [18 км], а всех участков было шестьдесят тысяч. Вождю же полагалось поставить на войну шестую часть военной колесницы — так что колесниц было десять тысяч, — двух коней и всадников, далее — парную запряжку без сидения, содержащую пешего легко вооружённого воина и при воине ещё возницу и для обоих коней двух тяжело вооружённых воинов, по двое лучных стрелков и пращников, по трое легко вооружённых камнеметателей и копейщиков и четверых моряков в состав команды для тысячи двухсот кораблей. Так была устроена военная часть царского города. В прочих же десяти — у каждого иначе, о чём долго было бы говорить.
По части же властей и их ответственности установлено было с самого начала следующее. Каждый из десяти царей господствовал в своём уделе, состоявшем при собственном его городе, над людьми и большей частью законов, наказывая и присуждая к смерти, кого захочет. Взаимные же их отношения и общения власти определялись предписаниями Посейдона, как их передавали закон и надписи, начертанные ещё предками на орихалковом столпе, что находился посредине острова, в капище Посейдона. Туда собирались они попеременно то на пятый, то на шестой год, воздавая честь в равной доле и чётному и нечётному числу, и, собравшись, совещались об общих делах или же разбирали, не сделал ли кто какого проступка, и творили суд. Но, приступая к суду, они выходили на ловлю и пойманного буйвола приводили к столпу и закалывали на вершине его, над надписями. А на столпе, кроме законов, было начертано заклятие, призывавшее великие бедствия на непослушных. Совершив жертвоприношение по своим законам, все они, облекшись, по возможности, в самую прекрасную тёмно-голубую одежду, среди ночи, по погашении в капище всех огней, садились на землю пред пламенем клятвенной жертвы и творили суд либо были судимы, если кто-либо обвинял кого из них в нарушении закона. Постановленные же приговоры они заносили, когда наступал свет, на золотую доску и, как памятник, вместе с плащами полагали её в капище. Много было и других, особых для каждой местности, законов относительно прав царей, но самый важный был тот, чтобы никогда не поднимали они оружие друг против друга и вступались все, если бы кто из них в каком-нибудь городе задумал истребить царский род, чтобы сообща, подобно предкам, принимали они решения относительно войны и других предприятий, предоставляя высшее руководство роду Атланта. И царь не властен был приговорить к смерти никого из родственников, если более половины царей из числа десяти не будут на этот счёт одного мнения».
Вот то немногое, что Платон рассказал об Атлантиде, и это немногое полно загадок. Был ли рассказ Платона вымыслом или действительно предание об Атлантиде записано в летописи египетских жрецов?
Некоторые современные учёные хотели бы найти Атлантиду или, наконец, окончательно убедиться в том, что никакой Атлантиды не было. Но рассказ Платона так прост, подробности его так реальны, ссылка на борьбу предков афинян с атлантами так правдоподобна, скудные намёки в греческих преданиях так увлекательны, что невольно начинаешь верить в Атлантиду и искать это загадочное древнее царство, исчезнувшее за десять тысячелетий до нашей эры, хотя критическая, вооружённая фактами история об этом молчит.
Глава вторая
«Острова блаженных»
Ещё древние авторы размышляли над тем, что представляет собой сказание Платона: фантазию или быль? Аристотель считал весь рассказ Крития вымыслом талантливого философа. Но современник Платона географ Теопомп определённо говорил о стране в океане за Геркулесовыми столбами. Географ Посидоний (130–50 гг. до н. э.) считал рассказ Платона исторической былью и писал об Атлантиде в своей «Географии».
В I веке нашей эры мнения учёных разошлись. Одни говорили о гибели Атлантиды как об историческом событии, другие сомневались в её существовании.
Но, три века спустя после написания Платоном Атлантиды, грек Крантор, как и сам Платон, ссылался на египтян и говорил, что всю историю, рассказанную Платоном, жрецы показывали грекам в ряде изображений на колоннах. И Крантор видел каменную стелу (надмогильный камень) с надписью об Атлантиде. Об этом упоминает известный учёный Прокл (412–485 н. э.). Он был руководителем афинской школы неоплатоников (последователей учения Платона), следовательно, хорошо знал все сочинения Платона и мог быть знаком с их источниками. Он писал комментарии к диалогам Платона, и в специальном сочинении о «Тимее» Прокл говорит:
Читать дальше